Во главе кошмаров

– Даже советники не смогли ничего толком рассказать, повторяли одно и то же. Откуда ты можешь знать больше? – признался я в своих сомнениях, но голос смягчил. Не хотелось её обижать, но мне нужна правда, а не домыслы. – Ты не жила тогда при дворе, чтобы быть в курсе подробностей.

– Я – нет, а вот моя бабушка – да. Но ещё важнее – жила моя мама.

Лекса поднялась на ноги и направилась в сторону балкона, я пошёл за ней, позволив сивилле самой выбрать, где она хочет рассказать известное.

Закат алел над крышами сверкающего Эридана. Я замер, вспомнив, как с похожего балкона показывал мерцания города Сирше. Её восхищали запахи цветов и четыре дворца других царей. Каждый высился на равном удалении от центра и был оформлен в своих тонах. Дворец царя Металлов, как и подобает, был богато украшен драгоценным для нас материалом.

Вспомнив смех Сирши, я тряхнул головой. Случившегося не воротишь. Я ничем не помогу ни Кассии, ни себе, ни Даории, если продолжу топтаться на месте, с сожалением оглядываясь назад.

Дойдя до мраморных перил, Лекса обернулась и опёрлась о них поясницей. Её наклон головы, рассыпавшиеся по плечам волосы и игривая улыбка напомнили о прошлом, но я не ответил на её то ли случайный, то ли намеренный флирт и встал рядом, глядя на город.

– Моя бабушка была сивиллой при царе Тарисе – твоём дедушке. Когда здоровье стало её подводить, мама заняла её место, но после её смерти бабушке пришлось вернуться ко двору. Это произошло двадцать два года назад. Ты понимаешь, к чему я клоню? – Лекса говорила, не повышая голоса, ветра почти не было, а мы стояли достаточно близко, чтобы общаться без помех.

– Получается, твоя мама умерла очень рано, тебе было около трёх.

– Да, но она скончалась не из-за болезни. Смерть стала наказанием за ошибку.

– О чём ты?

– О твоём отце, – продолжая смотреть перед собой, заявила Лекса. – Он потерял Илиру и был зол. За её смерть он отыгрался на моей маме.

– Лекса, я не понимаю…

– Мелай действительно любил Илиру, желал прожить с ней всю жизнь, но она не обычная палагейка. Она была наследницей самого влиятельного Дома, – Лекса начала говорить быстро, выдерживая отстранённый деловой тон, но было невозможно не заметить, каким напряжённым стало выражение её лица. Она злилась. – Мама знала об их отношениях многое, потому что Мелай сам просил предсказаний про их будущее. Помнишь, как они работают?

– Да. Какие-то предсказания вы просто видите, но если требуется узнать будущее кого-то конкретного, то необходимо каплю его крови развести в маковом настое. И во сне сивилла способна увидеть будущее конкретного человека. Намеренное предсказание, – отчитался я.

Несмотря на соблазн, мало кто мог воспользоваться такими услугами. Во-первых, сами сивиллы почти всегда отказывались, не желая мучиться видениями чужих судеб. Во-вторых, они брали за это баснословную плату, а в-третьих, сивиллы славились предсказанием бед, несчастий в будущем, и мало кто хотел об этом знать. Однако цари имели привилегии. Сивиллы не могли им отказать.

Лекса отрывисто кивнула.

– Илира тоже любила его, но бросать свой Дом не собиралась. Да и их семьи не одобрили бы, они были единственными детьми, и на них возлагалось бремя ответственности. Мелай искал любой способ, чтобы удержать Илиру, и однажды предложил зачать ребёнка. Он его не хотел, но совместный наследник или наследница поставили бы его Клан и её Дом в сложное положение. Они надеялись добиться от семей согласия на брак и, может, даже на объединение Даории и Палагеды. Тут я уже не знаю.

– Но это сумасшествие. Илире было едва за тридцать, и она знала, чем опасна беременность в подобном возрасте.

– Знала. Поэтому категорически отказала Мелаю в таком решении проблемы, – согласилась Лекса, повернув ко мне голову. – Они продолжили тайно встречаться, решив наслаждаться любовью, пока у них были время и молодость, однако Мелай эту идею до конца не бросил. И тогда он сам прекратил принимать травы.

Буквально недавно я уверенно обвинил отца, но полученное сейчас подтверждение ошарашило.

– Нет, – выдавил я, невольно мотнув головой. – Он не мог так поступить. Ты сказала, что он любил её. А теперь говоришь, что именно Мелай подверг её жизнь опасности.

– Он поверил предсказанию моей мамы, которая никогда ранее не ошибалась. Точнее, она и в тот раз не ошиблась, – упрямо настояла Лекса.

Я попятился, но сивилла придвинулась на несколько шагов, положила свою ладонь на мою, лежащую на перилах, и сдавила, заставив меня замереть и слушать дальше.