Во главе революции. Сверху

– Та-а-ак, Ники, – набрав полные лёгкие воздуха и преподав грудь вперёд, протянула великая княгиня, – Ты что-то задумал?

– Конечно задумал, сестрёнка, – согласился Николай, – Вопрос в том, что в ближайшее время, к середине лета, я рассчитываю на то, что уния Норвегии и Швеции будет разорвана. И Норвегия станет независима[205]. А это наша с тобой вотчина. Наша с тобой земля. Или мы не наследники Норвежские, как сказано в моём титуле? Поэтому, ты, как только вернёшься в Россию, на "Полярной Звезде", так сразу же отправляйся помогать мАмА, добиваться, что бы именно нас признали монархами Норвегии. Для этого на яхту пусть установят запланированное вооружение. Там должно встать шесть шестидюймовых орудий. Добавишь к своей эскадре "Петра Великого", "Гренгам", их как раз должны будут довести до возможности совершить плавание, полторы дюжины контрминоносцев и миноносцев, что есть на Балтике, две или три подводные лодки и направишься в Норвегию.

Николай посмотрел на недовольно хмурящуюся Ольгу, которой явно не нравилось, то, что ей предлагали, и продолжил:

– Сначала поможешь норвежцам отстоять независимость, против шведов. Против нашей эскадры и норвежского флота[206] шведы навряд ли рискнут выступить[207]. Благо поддержишь норвежскую пехоту отрядом моряков, с кораблей. Прихвати оружия побольше. Что бы норвежцы смогли бы выставить, для обороны, побольше сил[208]. В Финляндии пусть развернут пару корпусов. Думаю, этого хватит, чтобы неистовая валькирия Вольга, ведь это как раз и есть твоё древнее славянское имя, смогла остудить горячие шведские головы.

– Я не такая. Я далеко не валькирия, – произнесла было Ольга. Но Николай покачал головой и произнёс:

– Я тоже не такой, каким приходиться быть. Вообще-то я добрый, мягкий и легкоранимый человек, а не неистовый ярл. Хотя первое, не каждая сволочь и должна знать. Так что, глава государства вынужден лицедействовать и быть таким, каким нужно для его государства. А вот когда ты остановишь шведов, то потом начнётся самое интересное.

– И что же ты, Ники, считаешь там интересным? – недовольная Ольга с некоторым вызовом посмотрел на брата, который же, разведя руками, ответил:

– Торг, тебе придётся торговаться с норвежцами, что бы они признали именно нашу династию, лучше всего меня, но подойдёшь и ты, главой Норвегии. Думаю, если норвежским королём, и в данном случае, в случае своего избрания, ты будешь именно королём, будет наследник русского престола, то это многое упростит. В наших отношениях. А так много что обещай, свободу, налоговые послабления, гарантированный доход, с королевских владений, даже соглашайся на выборы. Последние, при условии, если на них выберут, именно тебя. И не важно, как там проголосуют. Всё одно будет, как сказал Наполеон III, в бытность его избрания президентом Франции, не так важно, как проголосуют, важно, как подсчитают[209]. Всё одно голосование будет не открытое и явное, а тайное. И тут уже важнее как подсчитают. Причём не на избирательных участках. Там будут наблюдатели, а на промежуточном, региональном уровне. Где надо поставить своих людей, которые и огласят нудные нам цифры. Но при этом норвежцев можно и припугнуть. Тем, что вся земля в Норвегии принадлежит нам. И если они хотят, чтобы мы не отстаивали свои владения силой, то пусть за эту землю платят. А цену мы конечно заломим такую, что бы им мало не показалось. Или же возвращают нам Гольштейн. Надеюсь, это должно будет сработать.

– Вполне допускаю такое, – произнесла Ольга, – Но есть опасения, Ники, что все будут против.

– Будут, – согласился Николай, – Вот все будут очень сильно против, но есть один момент.

– Какой?

– Видишь ли, Оля, сейчас всем немного не до Норвегии. После того как Вилли, совершил свой демарш, в Марокко, мир стоит на пороге большого конфликта. А Эдуарду, я назвал цену, нашего союза с ним и Франции. И если Вилли возмутиться, а он не может не возмутиться, то вот Эдуард нас будет вынужден поддержать. Что бы мы поддержали в его конфликте, с Вилли, именно его, и его фаворитку. В виде Франции. И именно Норвегию, как такую нашу цену я и назвал. Точнее это часть нашей цены, в поддержки притязаний Эдуарда. Так что посылай всех… Ко мне. На Мако. Я разберусь.

– А там есть, что-то ещё? – поинтересовалась великая княгиня, усмехнувшаяся было при упоминании японского порта, где-то у чёрта на куличках, – Что ты хочешь присоединить.

– Да, только за вопрос, о присоединении к союзу Британии и Франции, я затребовал Маньчжурию, Монголию, Уйгурию[210] в состав России. И полный контроль над всем Ираном, – ответил Николай, – Согласятся, будет Эдуарду праздник. А нет, я всё равно это присоединю, и буду интриговать на пару с Вилли. А вот за союз, а тем паче, за участие в войне, на стороне Британии и Франции, я затребую ещё.

– Думаешь, Ники, они, что-то нам дадут? – горько усмехнулась Ольга.