Во имя Зоны

– Вперед! – скомандовал он, погружаясь сразу по пояс. Затем оттолкнулся от дна и поплыл, гребя одной рукой, другой держа над головой автомат.

Падла и Рваный переглянулись, у Рваного перекосилось лицо:

– Чтоб ему слепая собака что-нибудь важное отгрызла, этому наемнику! Зачем он нас сюда притащил?

– Тс-с! – Сержант поднял голову. – Слышите?

– Военсталы! – Падла засучил рукава, затем плюнул, спустил манжеты куртки и бросился в «землю».

– За ними! – Сержант подтолкнул задумавшегося Ботаника и прыгнул следом, подняв тучу брызг. В воздух взлетели комочки земли и сломанные травинки, они блестели в лучах вставшего над холмами солнца и просвечивали.

Цыган несколькими сильными гребками достиг ближайшей могилы и вылез на мраморную плиту, покрытую пылью, паутиной, пятнами мха. Стряхнул с совершенно сухого камуфляжа грязь, встал на колени и помог выбраться Долгу. Тот был невозмутим, как всегда, только побледнел, и веко немного подергивалось.

– Могилы твердые, дальше можно по ним идти, – сказал Рамир, – если плита каменная есть. А земля вся жидкая.

Долг кивнул, протянул руку подплывшему Рваному. Цыган огляделся. Между оградой кладбища и березовой рощей, из которой они вышли, было небольшое свободное пространство. Снаружи кладбище выглядело значительно меньше, чем изнутри, – на миг показалось, что он стоит на острове в бескрайнем море. Ну или хотя бы на большом озере. И во все стороны протянулась волнующаяся «вода». Если присмотреться, можно было заметить, как земля с травой идут мелкими волнами, колыхаются – и тогда плита под ногами тоже начинала покачиваться.

Цыган потряс головой, отгоняя наваждение. Верней, пытаясь смотреть на вещи как на нечто знакомое, известное, понятное. Будем считать, что земля твердая. Главное – не наступить на нее…

– Ай! – вскрикнул Ботаник и забарахтался. – Меня кто-то трогает! Там, внизу!

– Черт, началось, – пробормотал Рамир. Нащупал на груди крестик, быстрым жестом поднес к губам и спрятал обратно под куртку. – Не обращай внимания, плыви быстрей! – крикнул он.

На могильной плите стало тесно, когда выбрался Падла, и Цыган перепрыгнул на соседнюю. Та словно качнулась, и он невольно вцепился в крест, чтобы удержать равновесие.

Сержант поддержал Ботаника, и они вместе выбрались на мрамор. Долг с Рваным уже перескочили к Цыгану.

– Куда теперь? – отрывисто спросил Долг.

Солнце вышло из-за серых холмов и осветило кладбище до самых дальних уголков. Красавицы туи расцвели яркой зеленью, кусты и осины раскрасились желтым и красным, пожухлый папоротник расправил листья, а цыганские хижины на могилах заиграли всеми цветами радуги. Воздух был тих и прозрачен, по-осеннему свеж. Сталкеры начали оглядываться, удивленные этим преображением.

– А здесь неплохо! – воскликнул Рваный. – Красиво, кровосос меня побери!

– Берегите мозги, – буркнул Цыган. – Не давайте ему залезть в голову.

– Чё еще? Кому ему? – обернулся Падла. Кладбище словно кинуло на него отсвет, и лицо бандита стало живее и красивее, чем было обычно, даже глаза-изюмины горели, как лампочки на новогодней елке.

– Двигаем к хижинам, спрячемся за ними и пересидим, – сказал Цыган, проигнорировав вопрос, и, повернувшись, начал прыгать с могилы на могилу. Долг и Рваный последовали за ним; после некоторого колебания и Падла поскакал следом.

Сержант дернул за плечо Ботаника, который сидел на коленях на краю плиты и, близоруко щурясь, всматривался в колыхание «земли».

– Пошли уже.

Лаборант с трудом оторвался от созерцания и нехотя последовал за остальными.

– Эй, а ведь это не цыганское кладбище, а хохляцкое! – воскликнул Падла, прыгнув на очередную могилу. Он нагнулся к кресту и ладонью стер грязь. – Микола какой-то похоронен.

– Понятное дело, – откликнулся Цыган. Гранитная плита качнулась под ногами, он застыл, раскинув руки. – Здесь когда-то два больших села рядом было. А ты думал, цыгане хоронили своих и тут же и жили?

– Да хрен вас, цыган, разберет. – Падла прыгнул и оказался напротив хижины, сложенной из крашеных досок. Краска облупилась, висела клочьями. Вход закрывала выцветшая полосатая тряпка с дырой посередине. – Внутри, что ли, спрячемся?

– Я бы не советовал. – Цыган обошел хижину, уселся на краю плиты.

– А чего так? – Рваный поднял закрывающую вход тряпку другой хижины и заглянул внутрь, держа «калаш» у груди.

– Здесь мало аномалий, – заметил Долг, подходя к Цыгану.

– Обычных аномалий почти нет, – кивнул наемник. – Мы у самого Могильника, а тут свои странности. Черт знает, почему так.

Рваный выпучил глаза и попятился, тыча стволом автомата в сторону хижины:

– Видели? Вы это видели?!

– Чё там? – Падла прыгнул на плиту к свободовцу, заглянул в домик. – Ну, скелеты, нашел чего пугаться, амбал… Эй! – Он отшатнулся. – Мне померещилось или они чё-то сказали?

– Ты тоже слышал? – хрипло спросил амбал. – К зомбям я привык, но говорящие скелеты – это уже чересчур.