Во тьме

Выудив один изящный пузырек с прозрачной жидкостью, она легко взболтнула его и откупорила крышечку, вдохнув шедший аромат. Протянув драгоценную тару служанке, она с улыбкой наблюдала, как расширились глаза Эолы, уловившей нежный запах.

– Моя мама была родом с Шангри – это планета в секторе Магаратхи, – пояснила принцесса. – Помимо богатой руды банковского железа, там растут удивительные растения, хотя и не природные, а культивированные. То, что ты чувствуешь – это аромат леорана, фрукта с теплиц Магаратхи. Очень капризный в уходе плод, но изумительный по вкусу. Мягкий и сочный, он способен утолить жажду и насытить витаминами даже взрослого мужчину.

– Я никогда о таком не слышала, – смущенно отозвалась служанка, осторожно возвращая склянку хозяйке.

– Охотно верю, – хмыкнула она.

– Это все он? Запах этого фрукта? – заинтересованно спросила Эола.

– Нет, конечно, – вскинув бровь, отозвалась Альда. – К чему иметь триста сосудов с одним и тем запахом. Каждый аромат – отдельный пузырек. Тут собрано то, что собирала еще моя бабушка – принцесса Магаратхи, моя мама, а позже и я.

– А как можно собрать запах? – удивленно спросила девушка, когда принцесса показала ей еще несколько образцов.

Подняв первый уровень сундука, принцесса выудила из второго, более глубокого отсека достаточно старый аппарат из красноватого металла. И в общих словах описала его действие.

– Сюда помещается фрукт или растение, аромат которого ты хочешь заполучить, – пояснила женщина, открыв боковую крышечку. – Потом нажимаем кнопку, аппарат сам проводит диагностику и на табло появляется время, когда работа будет завершена. Готовая эссенция стекает в отдельный резервуар: вот сюда – и уже позже нужно аккуратно перелить её в герметичный пузырек, иначе аромат может со временем испариться. Вот и весь процесс. Потом все выдвижные части необходимо очистить, и аппарат вновь готов к работе.

– А какой ваш самый любимый? – поинтересовалась Эола, увлеченно разглядывая дистиллятор.

– Тот, который я получила последним, – задумчиво призналась принцесса, скованно выудив совсем крошечный флакон. – Не так давно на Фарогосе появилось настоящее чудо – цветы. Мне первой преподнесли букет из пяти роз.

– Роз? Не цветов? – непонимающе переспросила служанка.

– Цветы это название растения, а розы – это название сорта, – пояснила Альда, аккуратно откупоривая крышечку и опрокидывая флакон на палец, чтобы добыть каплю ароматной эссенции. Королевская спальня Даркраста внезапно наполнилась изумительным по красоте тонким ароматом растения, которое никогда здесь и не бывало.

– Это…

– …ошеломляет, – подсказала принцесса, закрытыми глазами вдыхая этот дивный запах.

– Даже не могу представить, что так может пахнуть, – скованно произнесла Эола. – На Даркрасте никогда и не было таких фруктов, и уж тем более таких… растений.

– Ну, ваш владыка обещал, что фрукты прибудут, и, более того, я собираюсь их здесь выращивать, – со вздохом отозвалась Альда, закупоривая драгоценный флакончик и доставая из предыдущего сундука свой голограф. – Что до цветов, то вот так они выглядят в расцвете своей красоты.

Найдя проекцию королевского сада Фарогоса в дни празднования Благоденствия, она положила прибор на пол, чтобы спальня вновь превратилась в кусочек другого мира, находящегося ныне за сотни миллионов звезд от Даркраста. Эола шокировано вглядывалась в увитые цветами арки и беседки, украшенные редчайшими розами всевозможных цветов, но Альда с грустью смотрела на эти изыски.

Впервые дивные цветы ей преподнес человек, которого она слишком сильно любила, сильнее, чем себя, и ничем хорошим это не закончилось. Он был жесток с ней при их последней встрече, заставив униженно просить милости. И гордая принцесса была готова на это, лишь бы вновь почувствовать себя любимой им. Теперь же, остыв и потеряв слишком много, Альда понимала, что Зан никогда её не любил.

Зан. Этот мужчина обжигал, словно древнее пламя, опалив и жаром страсти, и холодом безразличия. Именно в его объятьях она познала первое в жизни удовольствие плоти, хотя, по правде, в тот момент рядом был её супруг, что делало ситуацию пикантной, но не могло заглушить восторга от прошедшей ночи. Как она летала в последующие дни и какой же дурочкой, наверное, казалась окружающим, но Альду впервые ничто не волновало. В её жизни был он, генерал и защитник Фарогоса, который среди всего королевского зала мог дерзко подмигнуть ей и заставить одним этим забиться сердце словно сумасшедшее. Не помня себя от счастья, принцесса сбегала ночами в сад, летя к нему в темный альков, за жаркими поцелуями и безудержной страстью, дарующей ощущение, что тебя любят, что ты нужна и важна, что ты для него особенная и единственная. Справедливости ради, Альда признала, что Зан никогда не говорил ей слов любви или обещаний верности, но ей они были не нужны.