Во власти демона. Брак поневоле

Со страхом в глазах Ингрид медленно-медленно подняла ладони, касаясь ее рук. Но сил сопротивляться не было. Взгляд стал потерянным, зрачки – на всю радужку. А побледневшие губы едва слышно прошептали:

– Нет, прекрати… сейчас же.

***

Столицу демонов держали в осаде. Ингрид была еще совсем малышкой. Она только недавно выучилась счету и письму. Но что такое осада, наступление и контратака, знала назубок.

Ингрид знала, что где-то там вокруг стен города собрались ангелы и пытаются их перелететь, но храбрые лучники и сильные маги-воины держат оборону. И папа тоже. Ведь там целый город и дом-дворец, и даже Вран – вороной конь, которого Ингрид так любила. С детства отец не давал поблажек: никаких пони, никаких деревянных клинков. И теперь во снах она часто видела, как раскрывает черные крылья и летит-летит-летит к столице. А там бок о бок с папой, и меч в руке, и ангелы – замертво на землю.

«Они не такие, как мы, – всегда повторял отец. – Мы воюем с ангелами тысячу лет. Никто и никогда не простит того, сколько было пролито крови за это время. Нам остается только одно. Сражаться. Пока кто-то кого-то не уничтожит».

В полусне Ингрид в очередной раз пронзила ангела клинком. А потом разбудили звуки внизу. Застучали копыта, и грохнула распахнувшаяся о стену дверь.

Ингрид подорвалась на кровати с тяжелой головой. Снова температурило. Как только появилась угроза для столицы, папа привез их сюда, в небольшой замок на севере. Замок. Ага, как же! На деле, захудалый особнячок с текущей крышей, где снуют мыши и всегда холодно.

– Папа знает, что делает! – строго шепнула себе Ингрид, вздергивая подбородок. – Он сказал, это лучшее место, и сюда никто не доберется. А я – будущая королева. И должна все сносить с гордо поднятой головой!

Она прыснула от этой фразы, подслушанной у одной из нянечек. Охотничья псина, которая жила со слугами и кормилась под столом в большом зале, тоже все сносила! Когда бегала от кухарки, снова что-то стащив.

Ингрид набросила на белую ночную рубашку колючую вязаную шаль. Внизу горела одинокая свеча. Она освещала фигуры двоих: мамы и какого-то незнакомого воина. На его лице виднелись грязь и царапины. Дыхание было хриплым, сбитым, слышным даже на лестнице.

Ингрид затаилась на ступеньках, прижимаясь к холодным каменным перилам. А воин рухнул на одно колено.

– Ваше Величество… Король Родерик храбро сражался за свой народ и… был убит, – севшим голосом выдохнул он.

«Король Родерик», – как набатом, продолжило стучать в висках.

– Папочка! Нет! – тонко вскрикнула Ингрид.

Она вскинула ладони ко рту, словно сама испугалась своего вскрика. Папа учил быть смелой, никогда не хныкать и не бояться. Вязаная шаль соскользнула на пол.

А внизу мама пошатнулась, и лицо побелело. Воин вскочил, подхватывая ее на руки, и по холодным комнатам разнесся грубый окрик:

– Воды! Быстрее! Королеве плохо!

Ценой своей жизни Родерик освободил столицу от осады. Вскоре Ингрид с мамой сели в карету, возвращаясь домой. В город, потрепанный боевыми заклятьями. Во дворец, который теперь стал каким-то чужим.

Сразу после приезда мама легла в своих покоях, запретив открывать шторы. По утрам она кое-как вставала, позволяя служанкам приготовить ванну. Иногда чуть-чуть ела, но чаще отказывалась и плакала. И все сильнее болела.

– Она погибнет от горя. Просто иссохнет от тоски по Родерику. Бедная, бедная королева… В ней больше не осталось воли к жизни и сил бороться с болезнью, – как-то раз подслушала Ингрид слова целителя, обращенного к помощнику.

И внутри всколыхнулась жгучая и черная ярость. Совсем не детская.

Глава 19

Ингрид с недетской силой дернула тяжелые двухстворчатые двери. Внутри кипела и клокотала демоническая магия. Даже в глазах горели искорки, как отблески огня.

Мама даже не шевельнулась, съежившись на боку под одеялом. Ингрид зло рыкнула, подбегая к окну. Тонкие пальчики сомкнулись на жестком золоченом шнуре. Минута – и все тяжелые шторы в комнате разъехались. Над столицей демонов занимался туманный, как кровь в молоке, рассвет.

– Мама, вставай! Уже утро! – бодро воскликнула Ингрид.

Мама не отреагировала. И снова стало обидно, зло и горько. В горле застрял комок, и Ингрид сжала кулаки. Она подбежала к кровати, срывая одеяло.

– Мама! Ангелы на Ящеровом перевале! Папины советники говорят с воинами, приказывают им, но все ждут тебя! И в городе нечего кушать. Совсем-совсем! Ангелы все выжгли Белым огнем! Все поля! – голос Ингрид звенел от слез, и она зло потерла нос тыльной стороной ладони.

Когда плакала, вспоминая папу, ее всегда утешали нянечки! Один раз – даже простая горничная, заглянувшая сменить постель. А мама ни разу не обняла, не пожалела. Только смотрела пустым взглядом.

Ингрид схватила ее за плечо и зло затрясла.

– Да вставай же ты! Ты нужна нам! Нужна на ногах! Целители говорят, что ты слишком грустишь! И поэтому болеешь! Вставай, мама! Без тебя… без тебя ничего не получается! – всхлипнула она, дернув посильнее.