Во власти Тигра

— Ясно, девочки, — произношу и хлопаю в ладони. — Значит, будем постепенно вводить в рацион нездоровые продукты. Придерживаться правильного питания тоже хорошо, но когда я смотрю на вас, то мне кажется, что вас сдует ветром. Женщины не должны быть одними лишь костями, рекламируя собой анорексию. Пара лишних килограммов будет вам к лицу.

— А папа говорил, что если я буду толстой, то меня никто не будет любить, как Элину. Я не хочу, чтобы меня не любили, — со слезами на глазах проговаривает ребёнок, чей отец изверг, раз так издевался над собственным дитём.

— Ляля, я буду тебя любить, даже если ты будешь как колобок, — успокаивает её старшая куколка. – Я буду любить тебя любой, — подойдя к девочке, обнимает её, прижав к себе.

Бл*, я точно воскрешу этого м*дака и прикончу его самым жестоким способом.

— И я тебя буду любить! – отвечает ей малышка, шмыгнув носом.

«И я вас буду любить», — хочу сказать, но молчу, потому что мне страшно произнести эти слова и признать свою слабость перед этими двумя. И когда только успели? Элина – ну ладно. У меня было время, чтобы привыкнуть к ней, но Ляля… когда? Разве может ребёнок так быстро привязать тебя к себе и очаровать? Или это всё потому, что Ляля – дочь Элины?

Так много вопросов и так мало ответов.

— Ляля, — зову малышку, прося её подойти ко мне, а после того, как она подходит, беру на руки. – Запомни: прежде всего ты должна нравиться себе и именно ты должна себя любить, и твои близкие будут тоже тебя любить. Им будет плевать на то, толстая ты или худая. Красивая или некрасивая. Главное — не быть злой, как Снежная королева из сказки. И как Кощей Бессмертный

— Но тебе не нравится, что мы с Элиной худые, — наивно хлопая глазками, говорит Ляля.

— Здесь другое. Ваша худоба слегка болезненна, и я всего лишь хочу, чтобы вы стали жить полноценно и не заболели. Ели всё, что вам хочется, не зная запретов. Но есть в меру, зная свою норму в том или ином продукте, — заправляю её волосики за ушко. — Не переедая, вы никогда не станете толстыми, хотя я был бы не прочь подержать тебя за пухлые щёчки, — и рукой оглаживаю её щёчку, наслаждаясь бархатом детской кожи.

Господи, какой же я врун! Я влюбился в эту малышку с первого взгляда! Увидел — и понял, что хочу это маленькое чудо себе, и не в Элине здесь дело. Меня тянет к Ляле, словно в ней есть то, чего мне не хватает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А мне можно стейк? Кусочек. Я только попробую. Ну, и Элине! Ей можно большой кусочек, потому что она не ела.

— Почему? – смотрю на неё.

— Просто, — кидает девушка, отвернувшись.

— Она плакала, — сдаёт Элину малышка. – Плакала и говорила, что хочет уйти, но я не хочу уходить! Мне здесь хорошо, и ты добрый, весёлый и кушать всё разрешаешь! Мы же ещё поиграем в ту игру, что вчера?

— Конечно, — доброжелательно отвечаю малышке, а после перевожу злой взгляд на Элину.

Хочет, значит, уйти? Плачет из-за этого? Ни за что! Моя! Пусть хоть с балкона прыгает. Вновь с моими людьми у двери ругается, но из этой квартиры без меня не выйдет

Глава 32

Тигран

— Ляля, солнышко, — обращаюсь к малышке. – Разложишь продукты сама? Мне нужно с Элиной поговорить, — улыбнулся крошке, представляя, как она обрадуется, когда обнаружит в пакетах чипсы и мороженое.

— Хорошо, — отвечает она, устремившись к пакетам с таким серьёзным выражением лица, словно её попросили сделать что-то сверхгосударственной важности.

— Только не таскай всё сразу. По одну продукту, — прошу её, и она кивает.

Подхватив Элину за локоть, тяну в сторону спальни, стараясь не причинять боль, хотя даётся это с трудом. Хочется хорошенько её встряхнуть и побить по голове в надежде, что она однажды поймёт, что мой дом ей не тюрьма, а крепость, в которой она в безопасности.

Оказавшись в комнате, толкаю куколку на кровать, а сам закрываю дверь на замок, заботясь о том, чтобы малышка нас не застала и не испугалась от моего крика.

— Уйти хочешь? – спрашиваю, медленно развернувшись к Элине. – Ревёшь из-за этого?! Тебе так плохо, что ты хочешь уйти?

— Хочу! – упрямо заявляет, сев на кровати. – И я тебе об этом ещё утром сказала, — скрещивает руки на груди.

— А я сказал: «Нет». Ты меня плохо услышала? – подхожу к кровати.

— А я сказала: «Да». Ты меня плохо услышал? – в тон мне, задаёт вопрос, высокомерно задрав подбородок.

— Я тебя прекрасно услышал, Элина, — склоняюсь над ней, взяв за этот самый подбородок.

— Так почему я ещё здесь, если ты у нас всё слышал?

— Потому что не намерен отпускать! Ты моя. Я купил тебя! Ты принадлежишь теперь мне, — заявляю с наглой улыбкой на губах. – И всегда будешь.

— Ты меня купил? – шокированно спрашивает, вскочив на ноги, оказавшись вплотную ко мне. – Чёрта с два, я принадлежу тебе! Отныне я свободна! – произносит и, хмыкнув, делает шаг в сторону, направившись к выходу из комнаты.

— Свободна, пока полиция или Красавин-старший тебя не найдут, — кидаю ей в спину. — Как думаешь, что с тобой сделает отец Глеба, узнав, что именно ты убила его любимого сыночка?