Во времена фараонов

«Спутники Хора», по-видимому, действительно представляют из себя передовые отряды нового народа; в текстах пирамид VI династии о них говорится как о предках, уже подернутых дымкой, но все еще живых в памяти. Они основали столицу в Гиераконполе, в центре Верхнего Египта, и вторую в Буто, в самой Дельте. С тех пор долина разделилась на Белое царство Юга и Красное царство Севера. Два эти Египта не жили в согласии. Гиераконполь, памятники которого нашел Куибелл, подавил Буто, и масса оружия Нармера свидетельствует о сражениях. У подножия статуй царя Хасехемуи изображены несчастные северяне в страдальческих позах. Их предают казни с варварской утонченностью. [116] С воцарением Аха-Менеса поражение Красного царства полное. Этот первый в списках фараонов царь объединил оба Египта и основал монархию. Чтобы держать в подчинении Красную страну, он соорудил на границе Дельты большую стену, окрашенную в цвет Юга, знаменитую Белую стену Мемфиса; ее оскорбительное название сохранилось до греческой эпохи и отмечено Геродотом, Фукидидом и Страбоном. К югу от стены было сооружено святилище Птаха-вне-стен (дословно «Птаха-к-югу-от-стены-его»); в день его открытия Менес впервые совершил символические обряды соединения папируса и лотоса, подчинившихся единой власти; он увенчал себя белой митрой и красной короной и в торжественной процессии обошел Белую стену; до самого конца египетской цивилизации фараоны, Птолемеи и цезари повторяли при своем короновании эти три церемонии, которые свидетельствовали о поражении Севера и объединении двух Египтов. [117] Потребовалось еще несколько столетий для умиротворения Египта; оно было делом, еще малоизученным, тинисских фараонов. Мемфисским царям III династии они оставили Египет объединенным, и с тех пор не замечается ни соперничества между красными и белыми, ни вражды между ливийцами и азиатами.

Если победители принудили к повиновению своей власти, то побежденные заставили принять свои нравы. Эпоха I династии ознаменована полным расцветом искусств каменного века; в царских могилах мы находим самые блестящие образцы ваз из твердого камня, в особенности эти чудесные шары из порфира с разукрашенными поверхностями, где рука рабочего провела грани невероятной точности. Тинисские фараоны выказали себя большими любителями этой истинно царской посуды; им пришла счастливая мысль вырезать свои имена на блюдах, вазах, чашах, тарелках, и обломки этих приборов, разбитых вдребезги, позволили восстановить ряды династий. [118] Кремневая промышленность с появлением оружия и металлических орудий не исчезла, но большие ножи, создания доисторических людей, стали предметами роскоши и служили только обетными дарами, которые приносили в храмы, или драгоценным оружием, предназначенным для фараонов. Золотой лист с розетками и свернувшимися змеями украшает рукоятку великолепного образца, найденного в Эль-Амре; на другом рукоятка массивного золота, прикрепленная к кремневому лезвию тремя заклепками, украшена танцующими женщинами и лодкой со знаменами. Мелкая обетная утварь украшается пластинками слоновой кости с тонко вырезанными фигурами животных; эти вещи были на бычьих ножках из слоновой кости, разработанных согласно традициям халдейского искусства. Резные дощечки, которые в доисторические времена вкладывались в руки покойников, зарытых в песок, по-видимому, становятся украшениями и подвешиваются в храмах; таковы дощечки Гиераконполя, где Нармер начертал свою победу над людьми Севера. Искусство начинает приобретать характер официальный; народная керамика, столь цветущая в прежние времена, к концу Тинисского периода мало-помалу исчезает или техника ее становится чрезвычайно грубой.