Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942

Но день 22 июня 1941 г. показал не только героизм пограничников, но и преступную беспечность политического руководства страны, полное пренебрежение историческим опытом сражений на государственной границе. Противник не раз вторгался на нашу территорию. Так было в 1812 и 1914 гг., и его всегда встречали пограничники. В 1812 г. они были сняты с границы, стали арьергардом русских войск и участвовали в «малой войне». В 1914 г. по мобилизационному плану бригады Отдельного корпуса погранстражи были преобразованы в пограничные полки и приняли участие в боевых действиях русской императорской армии. А в 1941 г. пограничники фактически были брошены на произвол судьбы. На тех направлениях, где наступавшие части вермахта имели в своем составе танки и бронемашины, советские заставы смогли сдерживать неприятеля на линии границы всего лишь 1–2 часа напряженного оборонительного боя, а на ряде участков и того меньше. Отсутствие противотанковых средств делало их беспомощными перед бронированной техникой противника. Недоставало автоматического оружия, практически не было радиосредств, особенно на заставах, что привело к потере управления ими со стороны комендантов пограничных участков и начальников погранотрядов[165]. Немецкие танки пушечным и пулеметным огнем уничтожали пограничников, давили их гусеницами танков. В неравной бою с врагом почти весь личный состав погибал в пределах своих застав. Так погибли пограничные заставы 1-й и 2-й погранкомендатур 86-го Августовского, 1, 2 и 3-й погранзастав 88-го Шепетовского пограничного отрядов. Судьба многих погранзастав до настоящего времени неизвестна.

Утром 22 июня 1941 г. началась героическая и трагическая оборона Брестской крепости. В 12 часов ночи со стороны Германии в районе Бреста были даны германскими воинскими частями сигнальные ракеты красного, белого и зеленого цвета. Начсостав и члены их семей в крепости считали, что происходит учение германских войск, такое же, как в нашей армии. Никаких мер предосторожности командованием гарнизона предпринято не было. После сигналов на стороне противника в 1–2 часа ночи в г. Бресте немецкие диверсанты нарушили всякую связь. Крепость спала мирным сном, когда прогремел первый залп немецкой артиллерии. Густая пелена дыма и пыли, пронзенная огненными вспышками разрывов, заволокла всю территорию. По ней вела сосредоточенный огонь артиллерия 45-й пехотной дивизии, артиллерия XII армейского корпуса и приданных ему частей. Поднятый в воздух аэростат наблюдения корректировал огонь. Орудия девяти легких и трех тяжелых батарей, батареи большой мощности и трех дивизионов мортир, десятки минометов буквально засыпали территорию крепости снарядами и минами. К 7 часам утра Брест оказался в руках немцев. Оставшийся в крепости гарнизон насчитывал 7–8 тыс. человек, к 9 часам утра крепость была полностью окружена немецкими частями, наступили трагические дни ее обороны[166].

Начало войны показало, что там, где командный состав смог навести порядок, смог уберечь своих солдат от заражения всеобщей паникой, там Красная армия и Военно-Морской флот давали достойный отпор агрессорам. Некоторые исследователи событий июня 1941 г. как бы не замечают героического поведения многих советских воинов в это трудное время. Даже немецкие генералы отмечали, что комиссары вместе с наиболее храбрыми и дальновидными офицерами Красной армии сутками, не покладая рук, старались сформировать новые части из невооруженных резервистов, солдат, отставших от своих полков или возвращавшихся из отпусков, гарнизонных подразделений. Сооружения взрывались, склады поджигались, спешно строились полевые укрепления[167]

.

На появление вражеской авиации оперативно отреагировал лишь командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский, который через 7 минут доложил наркому обороны о подходе со стороны моря большого количества неизвестных самолетов и просил указаний. Командующему флотом было приказано встретить самолеты огнем зенитных средств.

Так закончился первый день войны. До победы оставались 1416 дней. Именно в этот день в нацистской газете «Фелкишер беобахтер» появилась статья, в которой указывалось: «Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фанатизм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падет мертвым в рукопашной схватке»[168]. Ф. Гальдер, подведя итог военным действиям 22 июня, пришел к выводу: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это уже недопустимо»[169]

.

С первых дней войны борьбу с противником вели не только части Красной армии, Военно-Морского флота и войск НКВД, но и сотрудники третьих управлений НКО и НКВМФ, ОО НКВД, территориальные органы НКГБ и НКВД.