Военная рубашка Вождя Медведей

Солнце едва поднялось, когда мы с Вождём Медведей вернулись с озера, переоделись и привели в порядок волосы. Женщины поджарили для нас оленьи рёбра и приготовили котелок с кутенайским чаем, но поесть там нам не пришлось. Как обычно, многие мужчины стояли у входов в свои вигвамы и криками приглашали своих друзей поесть и покурить. Мы слышали Красного Орла, сильного шамана, владельца древней священной трубки Гром-Птицы, который исполнял свой обычный обряд, состоявший из молитв, песен и танцев, и выкрикивал наши имена вместе с именами других друзей. Его вигвам был большим, сшитым из двадцати шкур бизоних, выделанных так, что они стали мягкими и белыми, раскроенных и сшитых с помощью ниток из жил. На его южной и северной сторонах, ближе к верхней части, были нарисованы большие чёрные птицы, говорившие о его священной трубке. На задней части вигвама, у самого верха, был чёрной и красной краской нанесён рисунок, похожий на мальтийский крест – это был знак бабочки, приносящей добрые видения, или, как говорят белые, сны.

Когда мы вошли в вигвам, Красный Орёл приветствовал нас словом «Окай» и пригласил сесть на лежанку одной из четырёх его жён, в северной части вигвама. Женщины собрались в южной стороне, где готовили нам угощение. Другими гостями были Древний Человек, Белая Антилопа и Маленькое Перо из нашего племени: Белый Бобёр из Плоскоголовых и Медвежья Шапка из кутенаи. Примерно за месяц до этого дюжина семей из этих племён пришли в наш лагерь из местности к западу от Скалистых гор, чтобы поохотиться вместе с нами, и с тех пор пользовались нашим гостеприимством.

Скоро мы ели то, что приготовили женщины – жареные рёбра толсторога. Варёную дикую репу, вкусный густой суп. Когда трапеза закончилась, Красный Орёл наполнил большую каменную трубку – не священную – ароматной смесью из табака и трав, которая нам нравилась, и мы по очереди покурили. Накануне днём воинское сообщество Безумных Псов, к которому принадлежали Вождь Медведей и я, устроило свой священный танец, и сейчас, поскольку несколько наших гостей сказали о том, что им это было интересно, один из них, Белый Бобёр из племени Плоскоголовых, сказал Вождю Медведей на языке знаков:

– Друг мой, военная рубашка, которая была на тебе во время танца, очень красивая. На груди красным вышито Солнце, на спине синим Утренняя Звезда, рукава украшены шкурками горностая – они особенно красивые. В ней только один большой недостаток – ты сделал в ней много маленьких дырочек; если ты будешь носить её зимой, тебе будет холодно.

На это Вождь Медведей словами и знаками ответил:

– Друг мой, моя военная рубашка сделана так, как сказал мне в моём видении мой священный помощник. Он особенно указал на то, что я должен сделать в ней много дырочек, чтобы из не сделали вражеские пули, стрелы или ножи. Да, друг мой, эта рубашка была на мне в семи битвах с нашими врагами, и ни разу я не получил даже легкой раны.

При этом Белый Бобёр и Медвежья Шапка хлопнули себя по губам, выражая тем своё удивление, и оба знаками сказали:

– Твоё видение. Расскажи нам о нём.

Вождь Медведей, искоса глянув на Красного Орла, сказал ему:

– Человек Солнца, святой человек, быть может, сейчас не время и не место мне сделать то, о чём ты просишь.

– О, расскажи о нём, расскажи всё! Я никогда не устану слушать рассказ о твоём видении, – ответил Красный Орёл, и другие его поддержали. И Красный Орёл добавил: – Начни свой рассказ. Прямо сейчас! Я буду набивать трубку, если понадобится.

– Я видел ещё немного зим, когда начал просить отца позволить мне пройти священный пост, – начал Вождь Медведей. – Но он всегда отвечал, что я недостаточно взрослый и недостаточно опытен для того, чтобы уметь правильно молиться Солнцу, чтобы оно дало мне мощное видение, видение, которое покажет мне того, кто станет моим священным защитником, и тем даст мне возможность прожить до преклонных лет. Миновала моя двадцатая зима, потом лето, и от Медвежьей реки (Мариас) мы перебрались на север и поставили лагерь в прерии недалеко от нижнего конца Первого Внутреннего озера (Св. Марии). Там, день за днём, я смотрел на гору Вождь, которая была недалеко к северу от нас, и думал, что её вершина была бы для меня хорошим местом, чтобы выдержать пост. В нашем вигваме однажды вечером я сказал об этом, и моя мать воскликнула:

– О, нет! Не поднимайся туда, это так далеко от нас. Выдержи свой священный пост где-нибудь поближе, чтобы мы могли каждый день видеть тебя, знать, что ты в безопасности, пока голодаешь и молишься.

Но мой отец сказал:

– Ты прав, сын мой. Пойди туда, далеко от нашего лагеря, и никто не появится там, чтобы нарушить твой пост, твой сон, в котором ты ищешь видение. Завтра мы попросим Пятнистого Медведя помолиться о тебе, и на следующий день я отправлюсь туда с тобой.

– О, нет! Не туда! Это так высоко! Так далеко от нас! О муж мой, прояви жалость к нашему сыну, ко мне! – воскликнула моя мать.