Вогульская царица

На стыке сентября и октября есть у студента несколько дней, когда "колхоз", он же "картошка", уже закончился, а занятия ещё не начались. Вот в это "окно" и прыгнули Сашка Елькин да Славка Козулин. У знакомых ребят из турклуба достали несколько кусков толстой капроновой веревки, палаточку раздобыли, того-сего, и отчалили с вечерним поездом Свердловск-Серов.

Приняли следующую версию: в пещере действительно схоронена царица или княгиня одного из северных племен. Ровный сухой подземный климат мумифицировал тело, высушив его. Тот, кто попадал в пещеру, уже был заранее подготовлен множеством жутких легенд к тому, чтобы принять высохший труп за ожившего покойника.

Короче говоря, они собирались поживиться легендарными украшениями вогулки. Если золота много, то можно заявить о находке клада и получить четверть стоимости. А если мало, то... там видно будет.

* * *

Влажная, вязкая глина словно всасывала, впитывала свет ламп, не давая даже маломальских бликов. Глина въедалась в одежду, в поры кожи; никаким мылом, никаким выпариванием невозможно было от неё избавиться. Тяжелый сумеречный воздух плотно заполнял пространство вытянувшейся вдаль пещеры. Древняя тусклая копоть обволакивала потолок, луч света тонул в ней, уходил в бесконечную мглу, и от невозможности понять, где кончается глыба сырого воздуха и начинается каменная твердь, обмирало сердце, словно перед неожиданно распахнувшейся бездной. Поэтому никто не светил вверх и не глядел в это бездонное ничто, боясь потерять ориентировку в пространстве, упасть в грязь и вцепиться в осклизлые осколки камня и кости...

Режущий всполох фотовспышки раздирал на мгновение темноту, отбрасывая её на липкие неровные стены, а после мрак стремительно застилал глаза, и ничего нельзя было различить. Говорили редко, только по делу и только шепотом. Но эхо здесь не водилось, лишь тихие шуршащие отголоски бродили в тесных закоулках, боковых необследованных отвилках и расселинах.

Евтимов мерз. Время под землей тянулось медленнее, и все движения были замедлены, и даже пленка в аппарате, казалось, ползла с меньшей скоростью. Аккумуляторы садились, лампы перегорали, в кассетах получался "салат", хотя заряжал их Евтимов всегда сам, не доверяя ассистенту. Ни одна съемка за последние годы не шла с таким трудом, с таким количеством накладок.

Все-таки следовало пригласить с собой пару опытных спелеологов. Если бы хоть чуть смету прибавили... А то вся группа - пять человек. Впрочем, тут Евтимов себе лгал. Он не мог пригласить спелеологов, потому что украл у них эту пещеру, украл первопрохождение. Когда Стас Вишневский проболтался, что следующим летом клубная команда собирается обследовать район, где, по словам местных, есть любопытные объекты, Евтимов поначалу на это не обратил внимания. Но Стас продолжал расписывать перспективы археологической сенсации. Кто-то уже сгонял на разведку, нашел несколько "дырок", засек на карте, прикинул место для бивака. Теперь вот подготовятся и возьмут штурмом, честь по чести: топосъемка, фотографии, можно бы и кино, а?

Можно, можно, все можно, если осторожно, - или что-то подобное, ни к чему не обязывающее ответил он Стасу. Но разговор этот случайный зацепил. Через недельку Евтимов сам скатался в Двиняново и, быстренько слепив план-сценарий, принялся выколачивать смету. Денег дали - кошкины слезы, словно свои кровные из кармана отмуслили: чуть-чуть и ещё десятка. С пленкой тоже - один к двум, хоть без дублей снимай. Ладно, как уважающий себя оператор, Евтимов всегда имел бобину-другую в загашнике. В группу, конечно, согнали всякий сброд, который с одной картины выпинывают, а на другую не берут. Администратор - ни бе, ни ме, ни кукареку - юноша лет тридцати, свихнувшийся на кинематографе, десятикратный абитуриент ВГИКа. Ассистент - чайник на ходулях, только из стажеров, называющий линзу стеклышком. Один осветитель был нормальный: полувыбрит, полутрезв, готов на край света и дальше, не прочь выполнять любую работу, лишь бы за неё приплатили.

В последний момент Евтимов протащил в группу Машку Макалкину, он даже не понял, кем её оформили, да это дело шестнадцатое. С ней в палатке теплее, и опыт совместного проживания имеется. Она, конечно, молода, глупа, толста, но все же потоньше евтимовской жены. И жару у неё на троих хватит, даже раскочегаривать не надо. Здоровая, как сержант-десантник, и ухватки мужицкие, даже трахается, словно дрова колет. Но Евтимов приноровился, ничего, да он и сам парень хоть куда, сороковник с хвостиком.

Выехали только во второй половине сентября, благо, осень стояла сухая и теплая, хоть по ночам уже слегка прихватывало. Первые две "дырки" оказались пустыми - тесные, только ползком и по уши в жидкой глине. Ничего интересного. Третью отыскали в густом кустарнике случайно. Двухметровой ширины округлый колодец был завален сухими елками и березками. Завал растащили, оставив пару брошенных поперек бревен, подвесили к ним лестницу и страховочную веревку, а потом Евтимов полез в колодец, подсвечивая аккумуляторной фарой.