Воин в поле одинокий

Хроника одного вечера

Стих подпирал. Он должен был явиться,Он был готов к рождению вполне.Как всякой Божьей твари, угнездитьсяДля оной цели нужно было мне.Домой нельзя, там оседлают сходу,Но — не беда: полно кафе окрест…Зашла в одно, а там полно народу.И все едят. И нет свободных мест.В другом — невыносимо, беспрестанноГремел динамик, слух терзая мой…А третье было мне не по карману.Я плюнула и побрела домой.На кухне — звон и резкий визг соседки,

А в комнате — счастливый теле-сон.И, пометавшись, будто волк по клетке,Я потихоньку выскользнула вон.На набережной села на ступени,Но, видно, неудачен был момент:И страж порядка, полный подозрений,Навис и попросил мой документ.Ну что ж — с собою паспорт, слава богу.Всмотрелся. Криминала не нашёл:Сижу, пишу… Взглянул довольно строго,Но — разрешил. И с важностью ушёл.И снова я распутываю нити,Хватаю ускользающий кураж…Вдруг чей-то голос: «Выпить не хотите?» —И пальцы выпускают карандаш.

Оглядываюсь: пара пожилая,Уже «под газом», но ещё — вполне,Друг друга через слово посылая,Усердно ищет истину в вине.«У нас сегодня дата: двадцать восемь…И всё живём! Я — дура, он — подлец…Ну, выпейте за нас! Мы очень просим!Иначе — разругаемся вконец».Я поняла, что чаша не минует.Блаженны миротворцы!.. Сгинул стих.И долго-долго исповедь дурнуюЯ слушала, и утешала их.Стемнело. Я уйти заторопилась,Но различила сказанное вслед:

«И всё-таки она бы утопилась.Записку дописала б — и привет!Мы — вовремя… Их много тут — с приветом…»Вот это — приговор! И нечем крыть.Ведь если я могу не быть поэтом,То кем угодно я могу не быть.

Элегия

Михалу Буковскому

В недобрые, глухие времена,В нетопленной и не своей квартире,В неласковом и неуютном миреОт рюмочки медового винаЯ захмелею, и припомню сад,Где каждый шаг — и бывший, и небывший,И мраморного Кроноса застывший,

Божественно-отсутствующий взгляд.Крик цапли, по воде — дрожащий след,И серых крыльев взмах неторопливый,Струящийся каскад плакучей ивы,Мерцающий в листве медовый свет.Вдоль берега — тропинки поворот,Кружение листа, чуть слышный шорох,Высокое молчание на хорахДеревьев…Только тень моя вздохнётНад тенью ветки, словно над строкой,И полетит вдоль призрачной аллеи,И, божество недвижное жалея,Коснётся камня тающей рукой.

Две вариации на весьма заигранную тему

1. «Мне отчего-то вспомнился Полоний…»