Война кротов

Сайгон шагнул к Павлу Терентьевичу. Ему казалось, что платформа превратилась в расплавленную смолу, и стоит только опустить ногу, как он провалится и плоть его обуглится до костей. Ещё шаг. Стало чуть легче. Нет тут никакой смолы, и звук вроде прикрутили. Вспышка, ещё, ещё… Чётче видны пигментные пятна на лице старика, искажённом от страха. Такие же пятна были у Майора на щеках, когда он поучал Сайгона: «Никогда – слышишь! – никогда не поддавайся страху! Ощущай его, но не верь ему. Страх – плохой советчик!»

– Павел Терентьевич, вставайте! Потом отдохнёте! – Сайгон хотел ещё сказать «Не бойтесь», но осёкся. – Нечего вам тут делать, Павел Терентьевич. Вы на Днепре нужны, это следующая станция, это не здесь… Да что же это, а?! Эй, старик, ты меня слышишь?!

Старик открыл глаза и едва заметно – вспышка – кивнул.

– Ну и отлично. Поднимайтесь, я помогу… Нет, автомат мне отдайте. Тяжёлый, понесу. Отдайте! – Сайгон буквально вырвал АК из рук метростроевца. Ещё не хватало, чтобы старик в приступе паники продырявил благодетелю череп.

Самолёт вознёсся на сто пять метров. Белая полоса инверсионного следа и едва слышный гул. А значит, верной дорогой идёте, товарищ Ким. Так держать.

Вспышка.

Вспышка.

И две подряд, почти без промежутка.

Растаман. Это не старик, так просто автомат не отберёшь. И мало ли, что Че свернулся в позу зародыша, это ещё ничего не значит. Все мышцы его напряжены – вспышка! – он готов в любой момент вскочить и стрелять во всё, что движется и в состоянии покоя. Стрелять ради того, чтобы стрелять. Так велит его страх, его ненависть к Хозяину Туннелей.

И вдруг подумалось: эти знаки, эти пентаграммы – вспышка, вспышка, – их начертал Хозяин Туннелей. Не суть всего метро, но конкретный персонаж, как считают людишки. Эдакий мутант с рогами во лбу и слюнявыми клыками в оскаленной хищной пасти.

– Че, надо идти. Вставай. Ты должен, Че.

Тело растамана конвульсивно задёргалось и замерло.

– Ты должен, Че! Должен!

Никакой реакции. Вообще.

– Или Хозяин Туннелей тебя победит, Че. Да уже победил! Ты жертва! Ты, человек, – ноль, ничтожество! Кроты – вершина эволюции. Я, крот, стою над тобой, ты валяешься у моих ног!!! – Последние слова Сайгон выкрикнул с неожиданной для него самого яростью.

Тело растамана выгнулось дугой. Он буквально ломал себя, чтобы подняться – для начала хотя бы на колени. В глазах его сверкали молнии. Че хотел убить Сайгона.

Но пока он только хотел, Сайгон уже действовал.

Хана обуви, Светка ругать будет – он, словно мяч, буцнул автомат растамана. Оружие заскользило по мрамору платформы и утонуло в тени портала. Штанга? Не-а, гол.

– Очнулся, хлюпик? Ну и отлично. Вставай, Че. Пора будить команданте.

Страх по-прежнему владел растаманом, но теперь его почти что вытеснила ненависть к Сайгону. Плюс обида. И недоумение: с каких это пор мальцы поучают ветеранов метро, родившихся ещё в Советском Союзе?!

В черепушке есть ограниченное пространство, в которое сбрасываются чувства. Тот же страх, к примеру. И в какой-то момент оказывается, что объём заполнен под завязку, больше места нет. А тут – ненависть, и девать её некуда, черепушка-то не резиновая. А ненависть прёт и прёт. Тогда срабатывает защита: открывается выпускной клапан, стравливает страх. Место страха занимает ненависть. А потом прёт недоумение – и вытесняет смесь из страха и ненависти. В общем, процесс понятен.

Главное, чтобы защита не сбоила.

Иначе – безумие.

– Подъём, значит? – Че посмотрел в сторону портала и резко отвёл взгляд. Сайгону тоже показалось, что там кто-то притаился и ждёт, когда люди подойдут поближе. – Обещаю, только мы выберемся с этой проклятой станции, тебя ожидает взбучка!

Сайгон хотел похлопать его по плечу, но вовремя отдёрнул руку. Еще откусит.

Че первым двинул к Фиделю. Негласно было решено его сто третий калаш оставить на станции. Кто-то бросает жетоны, чтобы вернуться, а настоящие растаманы поступают иначе.

И тут накрыло Сайгона.

Ему вдруг показалось, что к нему сзади подкралась злобная тварь, вот-вот слюнявые клыки сломают шею. А тварь эта – Хозяин Туннелей, самое страшное чудовище в киевском метро.

Вспышка.

Ещё.

Бесконечная череда вспышек.

Кабина самолёта, летящего прямо на святошинца. За фонарём лица испуганных пилотов. Столкновения не избежать. И оглушительный рёв – массивная глыба, и, кроме неё, ничего уже нет. Ни самолёта, ни Арсенальной – ничего! А Сайгон – словно жук в янтаре. Вроде и вот он, цел и невредим пока что, но даже пальцем ноги пошевелить не может. А так хочется развернуться и плюнуть в глаза Хозяину Туннелей, хищному рогачу, от которого зависит вся жизнь в метро. Он – Зверь. И номер его…

Сайгон привык встречать опасность лицом к лицу. Или лицом к морде. Но если знаешь, что опасность – это ты, твой страх, твоё безумие, в кого тогда стрелять? Кого резать ножом?

Вспышка.

Ещё минута-две на Арсенальной – и всё, Сайгон превратится в слюнявого идиота, который обделывается при виде собственной тени.

– Ты чего? – Голос растамана, болезненный тычок в рёбра. – Погоди, у нас ещё будет с тобой отдельный разговор.