Война миров (The War of the Worlds)

Any further cylinders that fell, it was hoped, could be destroyed at once by high explosives, which were being rapidly manufactured and distributed.	Надо надеяться, что все последующие цилиндры будут впредь уничтожаться особой сверхмощной шрапнелью, которая уже изготовлена и рассылается.
No doubt, ran the report, the situation was of the strangest and gravest description, but the public was exhorted to avoid and discourage panic.	Положение, говорилось в сообщении, несомненно, серьезное, но население не должно поддаваться панике.
No doubt the Martians were strange and terrible in the extreme, but at the outside there could not be more than twenty of them against our millions.	Конечно, марсиане чудовищны и ужасны, но ведь их всего около двадцати против миллионов людей.
The authorities had reason to suppose, from the size of the cylinders, that at the outside there could not be more than five in each cylinder-fifteen altogether.	Власти имели все основания предполагать, принимая во внимание величину цилиндра, что в каждом из них не более пяти марсиан. Всего, значит, их пятнадцать.
And one at least was disposed of--perhaps more.	По крайней мере, один из них уже уничтожен, может быть, даже и больше.
The public would be fairly warned of the approach of danger, and elaborate measures were being taken for the protection of the people in the threatened southwestern suburbs.	Население будет своевременно предупреждено о приближении опасности, и будут приняты специальные меры для охраны жителей угрожаемых юго-западных предместий.
And so, with reiterated assurances of the safety of London and the ability of the authorities to cope with the difficulty, this quasi-proclamation closed.	Кончалось все это заверениями в безопасности Лондона и выражением твердой надежды, что правительство справится со всеми затруднениями.
This was printed in enormous type on paper so fresh that it was still wet, and there had been no time to add a word of comment.	Этот текст был напечатан очень крупно на еще не просохшей бумаге, без всяких комментариев.
It was curious, my brother said, to see how ruthlessly the usual contents of the paper had been hacked and taken out to give this place.	Любопытно было видеть, рассказывал брат, как безжалостно весь остальной материал газеты был скомкан и урезан, чтобы дать место этому сообщению.
All down Wellington Street people could be seen fluttering out the pink sheets and reading, and the Strand was suddenly noisy with the voices of an army of hawkers following these pioneers.	На Веллингтон-стрит нарасхват раскупали розовые листки экстренного выпуска, а на Стрэнде уже раздавались выкрики целой армии газетчиков.
Men came scrambling off buses to secure copies.	Публика соскакивала с омнибусов в погоне за газетой.
Certainly this news excited people intensely, whatever their previous apathy.	Сообщение взволновало и обеспокоило толпу.
The shutters of a map shop in the Strand were being taken down, my brother said, and a man in his Sunday raiment, lemon-yellow gloves even, was visible inside the window hastily fastening maps of Surrey to the glass.	Брат рассказывал, что ставни магазина географических карт на Стрэде были раскрыты и какой-то человек в праздничном костюме, в лимонно-желтых перчатках, появившись в витрине, поспешно прикреплял к стеклу карту Сэррея.
Going on along the Strand to Trafalgar Square, the paper in his hand, my brother saw some of the fugitives from West Surrey.	Проходя по Стрэнду к Трафальгар-сквер с газетой в руке, брат встретил беженцев из Западного Сэррея.