Войны Рима в Испании. 154—133 гг. до н. э.

Велики были горе и скорбь лузитан из-за смерти их любимого предводителя (Арр. Iber., 72, 316; Liv., per. 54). К этому примешивался страх за собственные жизни, осознание новой опасности и гнев за то, что они не смогли найти убийц (Арр. Iber., 72, 316). Не беспокоясь о римлянах, чей лагерь находился на некотором удалении от лузитан (как можно заключить на основании Диодора — XXXIII, 21 fin.), и не испытывая беспокойства с их стороны, лузитаны устроили погребальные торжества, великолепие которых должно было еще раз превознести заслуги этого человека^{270}.[244] Тело поместили в высокую поленницу, было убито множество жертвенных животных, пешие и конные воины двигались вокруг костра и восхваляли мертвого в духе варварских laudatio funebris[245]. Затем поленницу подожгли, и все расселись вокруг нее и ждали, пока пламя не погаснет (Арр. Iber., 72, 317). Погребальные торжества завершились — прах Вириата был тем временем, по-видимому, захоронен — грандиозными состязаниями на могиле, когда в память о выдающейся храбрости покойного выступили 200 пар единоборцев (Арр. Iber., 72, 317; Diod., XXXIII, 21, число названо у Диодора). Прощаясь с героем, вызывающим у них симпатию, авторы особо выделяют то, что было характерно для него и его деятельности, — замечательные качества Вириата и как воина, и как полководца (Liv., per. 54; Diod., XXXIII, 21a; Арр. Iber., 72, 318), его справедливость при распределении добычи[246]

, во время которого он из своей доли вознаграждал храбрейших воинов (Diod., XXXIII, l, 3; Арр. Iber., 72, 318), и факт, обусловленный этим, — войско никогда не выказывало ему неповиновения^{271}.[247] Завершают характеристику указания на продолжительность командования Вириата (правильнее всего восемь лет, 147—139 гг.)[248] и констатация того, что он весьма часто брал верх над римлянами (так у Ливия, per. 54; другие формулировки — Oros., V, 4, 14; Eutrop., IV, 16, 2; Veil. Pat., II, 1, 3; Diod., XXXIII, 21a; Iustin., XLIV, 2, 7).

Здесь мы имеем дело с остатками элогия^{272}

, типичного также в том отношении, что он содержит характерные хронологические замечания^{273}. Вириат мог бы пополнить ряд тех, кого Ливии удостоил элогия[249]. На своем исходном месте элогий появляется еще у Ливия (per. 54), равным образом в связи со смертью Вириата он дан у Орозия (V, 4, 14), Евтропия (IV, 16, 2: он включает в себя и вводную характеристику), Веллея Патеркула (II, 1, 3: отсутствует собственно рассказ и указание на годы) и Иоанна Антиохийского (fr. 60). Флор сочетает элементы начальной и заключительной характеристики и поэтому дает указание на число лет предводительства Вириата до рассказа о самих событиях. Юстин (XLIV, 2, 7—8) совершенно самостоятелен в последовательности рассказа о деяниях Вириата и число лет приводит сразу после упоминания его имени. У всех авторов (за исключением Юстина) заметны следы ливианского порядка изложения, отличия же у Флора и Евтропия могут быть легко объяснены их методом сокращения материала.

Однако бросающиеся в глаза совпадения с последовательностью повествования у Ливия присутствуют не только у Аппиана и Диона Кассия, но и у Диодора, который никак не мог зависеть от Ливия (о «трехступенчатости» возвышения Вириата см. выше, с. 131). Связующим звеном является периоха книги Ливия, которая, прежде всего, требует сопоставления с Аппианом (Iber., 71, 316—72, 319) и Диодором (XXXIII, 21а). На «порою дословное» совпадение между Аппианом и Диодором указывает также А. Шультен, который усматривает здесь влияние Полибия^{274}. У этих трех авторов приводятся следующие восемь пунктов в неизменном событийном ряду почти полностью без существенных дополнений (о дополнении у Диодора будет идти речь ниже):

1. Смерть: периоха Ливия, Диодор (XXXIII, 21), Аппиан (Iber., 71, 311-315).

2. Скорбь: периоха, Аппиан (71, 316), у Диодора не упоминется.

3. Погребение: периоха, Диодор (XXXIII, 21а), Аппиан (Iber., 72, 317).

4. Оценка как солдата и полководца: периоха, Диодор, Аппиан (Iber., 72, 318).

5. Справедливое распределение добычи: в периохе не упоминается, Диодор, Аппиан (Iber., 72, 318).

6. Отсутствие мятежей: в периохе не упоминается, Диодор, Аппиан (Iber., 72, 318).

7. Число лет: периоха, Диодор, Аппиан (о различиях говорилось выше).

8. Резюме о его успехах: периоха, Диодор, у Аппиана отсутствует; в Iber., 63, 265 оно явно предваряется наряду с указанием на число лет.

В связи со всем этим можно уверенно сделать вывод о том, что у всех трех авторов налицо не только одни и те же сообщения, но и их определенный порядок.