Войны роз. Йорки против Ланкастеров

В 1459-1461 годах почти 80 % аристократов были вовлечены в борьбу на той или другой стороне. Для большинства из них лояльность сюзерену оставалась главным мотивом, по которому они брались за оружие. Высокий процент лордов принял участие и в сражениях 1461-1464 годов. В 1469-1471 годах война была уделом 70 % знати. Показательно, что к 1483 году ситуация в корне изменилась. Войны Роз закончились, а влезать в семейные междоусобицы внутри династии Йорков уставшие от сражений лорды не видели смысла. Равно как никто не хотел рисковать жизнью и состоянием, поддерживая дело Генри Тюдора – явного выскочки и парвеню. На его сторону встали лишь изгнанники, которым нечего было терять: Джаспер Тюдор и Джон де Вер 13-й граф Оксфордский. Особняком стояло семейство Стэнли, изменническое поведение которого меньше всего соответствовало их родовому девизу – Sans Changer (фр. «Не изменяясь»).

Эта моральная усталость знати, накопившаяся за время династических смут и мешавшая решительно выступить против сурового правления Генри VII, сыграла ему на руку. Король максимально использовал ее в своих интересах и добился уничтожения аристократии. Из семей региональных магнатов, способных собрать сильную частную армию и бросить королю вооруженный вызов, – герцогов Йоркских, Бакингемских, Сомерсетских, Норфолкских, Кларенсских и Глостерских, а также графов Уорикских и Нортумберлендских – к 1509 году сохранили свое состояние и власть на местах лишь Бакингемы и Нортумберленды. Богатство и влиятельность остальных лордов зависели исключительно от их близости ко двору. Все, кто мог с успехом сопротивляться королю, были осуждены за измену и казнены первыми Тюдорами. Ослабление возможностей высшей знати конкурировать с королевской властью породило серьезные перемены в характере английской внутриполитической системы.

Рыцари и беститульные дворяне также не могли избежать активного участия в Войнах Роз, поскольку они были связаны вассальными узами либо с королем, либо с лордами. Многие занимали высокие посты при королевском дворе, в правительстве, находились на административных должностях у знати. В их прямые обязанности входила поддержка сеньора в его военных предприятиях под угрозой потери чести, лишения источников дохода и тяжелых штрафов. Участь рыцарских и дворянских семей напрямую зависела от перипетий судьбы аристократических домов. Например, йоркширская фамилия Пламптонов более века служила Перси графам Нортумберлендским. Пламптоны несли потери в битвах, подвергались лишению гражданских и имущественных прав, конфискации собственности, страдая за свою верность сеньорам и покровителям.

Духовенство, законоведы и торговцы практически полностью устранились от участия в династическом конфликте. Это были не их войны, и они старались не демонстрировать своих фракционных пристрастий. Духовенство в целом весьма вяло реагировало на события 1460-1461 годов, хотя большинство было обязано своими епархиями свергнутому королю Генри VI. Явными ставленниками Йорков можно назвать лишь Томаса Буршье архиепископа Кентерберийского и позже – Джорджа Невилла архиепископа Йоркского. Епископы играли пассивную роль в 1469-1471 годах, стараясь оказаться полезными любому королю, занявшему трон. Точно такое же равнодушие проявило духовенство в 1483 году при вступлении на трон Ричарда III. Один Джон Мортон епископ Илийский активно участвовал в мятеже герцога Бакингемского. Кроме него, личную заинтересованность в успехе мятежников проявляли Лайонел Вудвилл епископ Солсберийский, мать и брат которого были вовлечены в заговор, а также Питер Кортеней епископ Эксетерский, находившийся в кровном родстве с некоторыми заговорщиками запада страны. В 1485 году епископы столь же хладнокровно восприняли вступление на трон Генри VII. Впрочем, простые клирики активнее демонстрировали поддержку той или иной партии: имена приходских священников и капелланов часто мелькали в списках обвиняемых в мятеже – кафедра проповедника была мощным оружием в борьбе за симпатии народа.

Юристы вели себя еще более осторожно. Их позицию очень хорошо проясняет следующий пример. Когда Ричард герцог Йоркский заявил в 1460 году о своих претензиях на трон, то королевские судьи и законоведы без колебаний ответили, что такие высокие материи «выше закона и вне их компетенции». Они благоразумно передали право решения этого вопроса Палате лордов. В соответствии с проявляемой осмотрительностью срок пребывания судей на своих должностях был весьма продолжительным. Так, сэр Уильям Хасси, поставленный Эдуардом IV на пост лорда-верховного судьи Суда королевской скамьи в 1481 году, сохранял свою должность при королях Эдуарде V, Ричарде III и Генри VII.