Воины света

Произнесённые слова казались мне полной чушью, но дед, услышав их, как-то сразу воспрянул духом. К нему вернулся нормальный цвет лица, а в глазах засветилось любопытство.

— Пока? — повторил дед. — Он так и сказал: пока она там?

— Так и сказал. — Я помолчал, вспоминая, и вдруг понял, что не могу точно воспроизвести слова покойника, потому что и слов-то никаких не было. Было какое-то телепатическое общение. Однако я уверенным тоном заявил: — Слово в слово.

— Значит, способ действительно есть! — Дед уже едва не выпрыгивал из кресла. — Александр считает, что ты справишься! Мёртвые никогда не лгут, Костя. Ты понимаешь?

Я только криво улыбнулся деду.

Мёртвые, может, и не лгут. А вот живые, передающие их слова, лишены подобных ограничений.

* * *

Получение письма с приглашением во дворец было всего лишь вопросом времени. Разумеется, вслух я так никому не сказал, но сам только его и ждал, загадав неделю. Если бы за неделю письма не принесли — я бы начал пробиваться во дворец своими силами. Через Кристину, через Анну, через чёрный ход, портал, танковую атаку — без разницы.

Мне необходимо было поговорить с императором.

Но письмо пришло уже на третий день после того, как великий князь Борис Александрович вернулся в отчий дом. Писал явно секретарь, под диктовку, но подпись поставил лично Его Величество. Меня приглашали во дворец.

Не теряя времени даром, я подхватил давно упакованный вещмешок и направился к гаражу. Да, всё это время я отдыхал в Барятино, стараясь не думать ни о чём, просто дышать, питаться и набираться сил. Мог бы проделывать всё это в академии, но предполагал, что письмо Его Величества скорее придёт сюда — и не ошибся.

Наш особняк в Барятино, как и обещал Витман, отремонтировали. Частью — при помощи Реконструкции, частью — при помощи чёртовой прорвы денег и такой же прорвы ремонтников. В спальне у меня теперь стояла новая кровать, компанию которой составлял новый стол.

Нина укатила в свадебное путешествие — не с лёгким сердцем, конечно, но мы с дедом настояли. Дед остался в городском особняке, сославшись на служебные дела. На самом деле мы прекрасно знали, что он просто терпеть не может перемен — даже если они касаются всего лишь приобретения новой мебели. Китти осталась при нём. Бегать по пятам за мной с некоторых пор опасалась. Таким образом, в Барятино жили теперь только мы с Надей, да прислуга.

Выйдя из комнаты, я постучал в соседнюю дверь.

— Костя? — отозвалась сестра. — Заходи.

Я толкнул дверь. Надя сидела за столом, что-то писала.

— Уезжаешь? — спросила она, не поднимая головы.

— Да. Во дворец, а потом — в академию. Скучать не будешь?

— Нет! — Надя подняла на меня взгляд сияющих глаз. — Я рассылаю резюме в лучшие театры города.

Я со вздохом опустился на кровать, поставив у ног вещмешок.

— Ты же понимаешь, что будет? — спросил я.

— Костя… — Надя встала. — Чем ты хочешь меня напугать? Тем, что дедушка станет гневаться? Но ты сам говорил: это — моя жизнь, и мне решать, что с нею делать. Когда мне исполнится восемнадцать, мы с Владимиром поженимся. Я возьму его фамилию, как бы там дедушка ни упирался. У Владимира есть доход, который он, полагаю, будет только приумножать.

«Этот будет, факт», — подумал я. И невольно улыбнулся.

Позавчера утром Вова примчался в Барятино сообщить, что вот буквально час назад к нему в мастерскую прибыл курьер и передал пакет с внушительной пачкой наличных внутри. К пакету прилагалась записка: «Вѣрному сыну Отѣчества для компѣнсацiи понѣсѣннаго ущерба».

Если перевести эмоции Вовы на язык аристократов, то он готов был послужить отечеству ещё не раз. Вместе с мастерской, а желательно — с тремя или пятью такими же «сараями». При условии, конечно, что разрушение каждого из них ему будут компенсировать столь же щедро. Подробностей я не запомнил, но, если верить Вове, на полученную компенсацию можно было смело купить очень приличный автосервис в очень приличном районе, и деньги ещё остались бы. Надя, вероятно, имела в виду в том числе это.

— А я — прекрасная актриса! — продолжила она, топнув ногой. — И я не собираюсь больше стыдиться своего таланта. Не хочу всю жизнь прожить, будучи всего лишь светской дамой — одной из сотен таких же светских дам. Однажды — и очень скоро, вот увидишь, Костя! — всё изменится. И тогда артистов будут уважать не меньше, чем сейчас уважают аристократов! Люди будут гордиться знакомством с артистами!

«И это — тоже факт», — подумал я.

— Кроме того, хорошие актёры очень неплохо зарабатывают, — продолжила Надя. — Я узнавала. Разумеется, это не тот доход, которым мы располагаем, будучи родом из Ближнего круга, но прожить на эти деньги я сумею. Вместе с Владимиром мы сможем позволить себе неплохую квартирку в Петербурге и даже приходящую домработницу.

— А с ним-то ты всё это обговаривала? — улыбнулся я.

— Нет… — Надя немного смешалась. — То есть, пока ещё нет. Но я уверена, что он меня поддержит! Или, ты думаешь, станет возражать? — Она обеспокоенно посмотрела на меня.