Воитель

Элли взяла мою руку и вложила её в протянутую руку Михаила, и его длинные пальцы крепко сжали мою ладонь раньше, чем я успела отдёрнуть её. Его кожа была холодной. На тыльной стороне его ладони виднелись татуировки, и теперь, когда я подошла ближе, я могла ясно их разглядеть. Символы всех мыслимых культур, кельтские узлы, индейские глифы, азиатские кандзи, арабская каллиграфия. Они кружили вокруг его руки и предплечья, исчезая в рукаве, как змея, и у меня возникло внезапное странное чувство, что линия отметин может двигаться, может проскользнуть по его коже на мою, отмечая мою принадлежность.

Бежать было некуда. Разиэль встал перед нами и заговорил на языке, которого я никогда не слышала, красивый серебристый звук, от которого у меня по коже побежали мурашки. Элли ушла от меня, и я вдруг почувствовала себя покинутой, пока женщина по имени Рейчел не заняла её место. Она стиснула мою другую руку в своей сильной, спокойной руке, успокаивая меня.

Мои мысли блуждали в ярком солнечном свете. Это было слишком странно, слишком причудливо, чтобы понять, и я позволила словам течь по мне, пока звук глубокого, богатого голоса Михаила не заставил меня снова обратить на него внимание. Он заговорил на том же языке, что и Разиэль, а затем Михаил повернулся ко мне. Если в его тёмных глазах и было милосердие, то я его не видела.

— У тебя есть выбор, — сказал он. — Ты можешь остаться с нами, помочь нам сражаться. Мы находимся в состоянии войны с силой настолько злой, что если мы проиграем, то мир будет уничтожен. Если ты останешься, ты всё равно умрёшь. Если ты вернёшься сейчас, то, возможно, сумеешь пережить гнев женщины, которая тебя вырастила, но это маловероятно, поскольку приближается твой двадцать пятый день рождения. Но это твой выбор. Ты предпочитаешь остаться здесь и стать моей парой, или ты хочешь вернуться к своей прежней жизни?

Выбора действительно не было. Даже если смерть не ждала меня там, мысль о том, что я окажусь заперта в той комнате ещё на час, вызывала во мне ужас. Здесь сияло солнце, здесь были другие женщины, и свобода, какой я никогда не знала.

— Я выбираю тебя, — сказала я, встретив его холодный, загадочный взгляд.

— Тогда пусть это свершится, — пробормотал он.

ГЛАВА 6

— ТОГДА ПУСТЬ ЭТО СВЕРШИТСЯ, — ПРОБОРМОТАЛ ОН.

Я не произносила никаких клятв, кроме своего согласия, и мы не обменялись кольцами. Это было равносильно «объявляю вас мужем и женой»?

Очевидно, нет. Элли встала между нами и задрала свой ниспадающий рукав выше локтя, обнажив бледную руку с синими прожилками на запястье. Михаил взял её за руку обеими руками, затем посмотрел на меня своими тёмными, неумолимыми глазами.

— А не следует ли ей тоже держаться за Источник?

Рейчел встала рядом со мной.

— Положи свою руку на руку Элли, Тори, — сказала она мягко, но решительно.

Что, чёрт возьми, происходит? Я попыталась отстраниться, внезапно почувствовав себя более неловко, чем с тех пор, как Михаил появился в моей жизни — и учитывая впечатляющее безумие последнего дня.

— Нет.

Из группы людей, окружавших нас, выступила незнакомая мне женщина. Я смутно видела молодую женщину лет тридцати с озабоченным выражением на лице.

— Я видела всё совсем не так. Я не думаю…

— Марта, оставь меня в покое, — сказал Михаил, и в его звучном голосе прозвучала несовместимая смесь доброты и раздражения. — Если нам ещё что-то нужно сделать, мы можем обсудить это позже.

— Но…

— Позже, Марта, — голос Разиэля прервал разговор, и женщина неохотно умолкла.

Марта. Я вспомнила это имя из болтовни женщин. Она была провидицей, которая изначально и послала Михаила на его нелепую миссию. Вот только эта нелепая миссия должна была сохранить мне жизнь, в то время как Педерсен и моя мать наверняка убили бы меня.

Рейчел взяла мою холодную руку и положила её на локоть Элли. Элли одарила меня ободряющей улыбкой.

— Не переживай, Тори, — тихо сказала она. — Всё будет в порядке.

А вот у меня на этот счет было очень плохое предчувствие. Кто-то из мужчин начал странное пение, и от этого звука, такого чужого и странного, у меня по коже побежали мурашки. Мне хотелось убежать, хотелось сбежать. Я подняла голову. Тёмные глаза Михаила пронзили меня, и мои ноги примёрзли к земле.

— Пусть узы будут скреплены кровью, — сказал Разиэль, не особенно довольный всем этим.

Я оглянулась на Михаила, его глаза были полузакрыты, рот открыт, и мне показалось, что его зубы удлинились. Невозможно. Он не мог…

Он ударил, как змея, прильнув ртом к запястью Элли. Она не вздрогнула, но я попыталась отстраниться. Сильная рука Рейчел крепко держала меня. Какого чёрта он делает с Элли? Она мать всех засосов? Почему?

А потом я увидела, как кровь стекает по её запястью. Он поднял голову, и на его губах была кровь, кровь была на… его клыках, и он языком слизнул её.

— О, чёрт, нет, — я попыталась вырваться, но Рейчел предвидела мою реакцию, и её пальцы болезненно сжались.

— Союз скреплен, — сказал Разиэль несчастным голосом. — Источник был окровавлен, и связь принята.