Вокруг и около

Вот и сейчас. С началом осени объявлено о новом митинговом сериале по мотивам: «Узурпаторский режим в момент, который может стать роковым для армянского народа и государства». (Теперь представьте себе другой музыкальный момент: президент Армении бьет кулаком по столу, кроет нехорошими словами турок и посылает своего визави из Анкары по непечатному адресу. То есть решительно отказывается иметь с Турцией дело. Очень хорошо. Как поступает оппозиция? Оппозиция тотчас же заявляет о потерянных возможностях, показушном патриотизме, уступке национальных интересов в угоду конъюнктурным соображениям, в результате чего Армения продолжает оставаться в блокаде, и созывает митинг под лозунгом: «Узурпаторский режим в момент, который может стать роковым для армянского народа и государства».)

Не стоит в стороне и так называемая мировая общественность, которая в целом за распечатку армяно-турецкой границы и стабильное добрососедство. Отдельно – отношение великих держав. У каждой из них свой интерес. Как считает журнал «Эксперт», открытие границы с Турцией уменьшит расходы России на поддержание экономики Армении, а также позволит Еревану занять более пророссийскую позицию в диалоге с Грузией. США же в случае открытой границы смогут уменьшить зависимость от непредсказуемого Тбилиси и тянуть трубопроводы по армянской территории.

…Возвращаясь к вопросу. Как относиться к Турции армянину, если он просто человек, не политик и не великая держава? Как мне кажется, спокойно, сдержанно, как к не нами избранной данности. Да, Ереван с Анкарой городами-побратимами вряд ли станут, но и оставаться столицами двух вечно враждующих государств тоже необязательно.

Площадь невезения

Концерт для «президента» с оркестром в сопровождении народных инструментов перехвата власти завершен. Сегодня на Театральной площади ни флагов, ни пламенных речей, ни зажигательных музыкально-хореографических композиций. Нынче на площади тишина. Сегодня она в оцеплении. И в оцепенении. Как в конце девяностых минувшего века, когда ее брали в кольцо солдаты внутренних войск СССР. Сегодня площадь в оцеплении войск, но уже собственных, армянских. Плюс режим чрезвычайного положения.

С Ереваном такое тоже бывало, и опять все начиналось с площади. Судьба, что ли, у нее такая – вначале собирать и сплачивать, затем разобщать и озлоблять, чтоб потом заречься: «Ноги моей больше там не будет…». Или аура у нашей «Свободы» плохая? А может, не тех людей собирает?

Ни то, ни другое, ни третье. Вопрос в том, кто именно и ради чего собирает народ, что и как говорит, даже недоговаривая, а как бы размышляя вслух о переборе квоты армян карабахского происхождения относительно тех же армян, но не карабахских. Очень, надо признаться, злободневно на фоне отношений между Арменией и братским Азербайджаном.

Надо было быть очень наивным, чтобы не видеть, не понимать: Тер-Петросян пойдет до конца. Сомнительного для собравшихся на площади и победного для самого себя. Первая задача решена, вторая провалилась.

По большому счету триумф первого президента Армении на выборах десятилетней давности тоже был с душком. Народ, доверившийся выскочившему как черт из табакерки полиглоту, получил дырку от бублика, а бублик взял полиглот. Где здесь свобода, равенство и братство, не говоря уже о торжестве народной демократии?

Лев Рубинштейн, известный поэт и публицист, рассказал историю про то, как в старые советские времена, когда западные шлягеры записывались на рентгеновских снимках, старшему брату публициста удалось сделать мечту явью.

«И вот он приносит пластинку домой, – вспоминает Рубинштейн, – и вот он ставит ее на проигрыватель. И вот он замирает в предвкушении восторга. И вот начинается характерное шипение. Но ужас-то в том, что характерное это шипение вовсе даже и не собирается перерасти во что-нибудь такое, что соответствовало бы его меломанским ожиданиям. И ужас этим не ограничивается, ибо к самому концу, когда уже не остается решительно никаких сомнений в том, что он подвергся наглой «наколке», пластинка с мерзкими, издевательскими интонациями и с приблатненной оттяжечкой» произносит: «Вам музыку?» И после некоторой паузы добивает: «А вот х… вам музыка!»

Тот факт, что в тексте Рубинштейна вместо многоточия стоит нехорошее слово из трех букв, сути не меняет. Суть в том, что когда спустя десять с небольшим лет уже во второй раз ждешь обещанного процветания и счастья в товарных количествах, а взамен тебе – то, что Рубинштейн-старший получил вместо музыки, с участием в хороводах в постановке Тер-Петросяна лучше не торопиться.

«Беспорядки в Ереване закончились: центр города разгромлен», – сообщили утром 2 марта зарубежные информационные агентства, как если бы речь шла не о нашем мирном городе, а событиях в Секторе Газа. Телевидение показывало пылающие автомобили, разгромленные офисы и магазины, деловой и культурный центр «Дом Москвы» в том числе, усеянные мусором, камнями и острыми железяками улицы.