Вокруг себя был никто

«Да, совсем народ ошалел. У них тут Мастера пачками по улицам бродят. Заповедник непуганых психометристов. Вера... и придет же такое в голову. Правда, были в ее поведении некоторые странности, похожие на работу Мастера с учеником. Она ведь хорошо знала о моей любви к котам, зачем же постоянно устраивала мне „раскрутки“? Женщина она умная, а вела себя как последняя дура. Может, неспроста? Если Вера Мастер, то цель такого воздействия ясна, показать мне слабое место, ткнуть носом в привязку. Кстати, у истории с коробкой на шоссе нет никаких свидетелей; когда я вернулся домой, кошки уже не было. Вполне возможно, Вера сочинила ее от начала до конца. Да, но котят на первой нашей квартире кто-то утопил? Только почему ты решил, что это сделала она?

«Нет, нет, нет, – я замотал подбородком, – ерунда, местное сумасшествие, провинция, провинция, выкинь дурь из головы.»

– Вы не хотите, чтобы я уходила? – Лора выглядела усталой, но в глазах капельками слез блестела надежда. Наверное, она прощалась и приняла мое махание головой за несогласие.

– Лора, у вас очень усталый вид. Вы сегодня хорошо поработали, заслужили крепкий душ и глубокий сон.

– Да, да, и я так думаю. Всего хорошего.

Блеск погас, Лора повернулась и пошла к Пушкинской.

–Загружаемся? – Мотл и Таня уже сидели в машине. Видимо, я на несколько минут крепко задумался, и Лора охраняла меня, словно часовой на посту. Просто безобразие, немедленно соберись.

Я уселся на заднее сиденье, возле Тани. Надо разрядить обстановку. Объясниться.

– Знаете, Таня, про женщину– Мастера мне ничего не приходит в голову. Но одну интересную историю я сейчас припомнил. Хотите послушать?

– Еще бы! – Таня благодарно улыбнулась. – Были, значит, прецеденты.

– А вот послушайте. И решайте сами, прецедент или не прецедент.

История, которую я хочу рассказать, произошла в Европе несколько столетий назад, во времена кровавого навета на психометристов. Завистливая чернь, подстрекаемая невежественным духовенством, начала распускать нелепые слухи о вампирах, якобы укрывающихся в наших общинах. Обвинение быстро перекинулось на саму психометрию, тут же нашлись «раскаявшиеся», поведавшие о страшных обрядах и кровавых обычаях, а вскоре последовало и прямое обвинение.

В одном из городков центральной Европы исчез десятилетний мальчик. Подозрение сразу пало на общину психометристов. Через два дня тело ребенка обнаружили посреди центральной площади городка, прямо у ступеней ратуши. Шея мальчика была перерезана. Прибывший на место происшествия врач установил, что в трупе почти нет крови. Этого оказалось достаточным – разъяренная толпа, выкрикивая – «смерть вурдалакам!» – бросилась в квартал общины.

Десятки женщин погибли в страшных мучениях – в их спины забили осиновые колы и закопали живыми. Только спустя три часа не ожидавшие нападения психометристы сумели выдворить незваных гостей. С обеих сторон погибло множество людей, столкновения продолжались до утра, и порядок восстановился только с прибытием отряда королевской конницы.

Первым делом начальник отряда взял под стражу руководителей общины и передал их бургомистру. На следующий день специальная комиссия приступила к расследованию. Исход был ясен с самого начала; не помогли ни отсутствие каких-либо доказательств, ни ходатайства деятелей культуры – комиссия однозначно вела дело к подтверждению вины психометристов. И тогда глава общины решился на крайнюю меру: он попросил раскопать могилу и принести тело мальчика в зал заседаний.

После бурного обсуждения комиссия согласилась выполнить просьбу. Милосердие здесь ни причем, так же, как и поиск истины. Члены комиссии рассчитывали отыскать новые доказательства обвинения и не ошиблись.

Труп уже начал разлагаться, зловоние наполнило зал. Глава общины подошел к трупу и начертал на его лбу тайное имя Космоса. Тело затрепетало, и, под крики ужаса членов комиссии, мальчик встал на ноги.

– Говори, – приказал глава общины, – Кто твой убийца?

И ребенок заговорил. Голос ежесекундно срывался на хрип – видимо гниение успело затронуть голосовые связки.

– Меня убил бакалейщик. Я очень хотел есть и украл с прилавка репу. Он заметил, погнался за мной с ножом для очистки овощей, повалил на землю и начал бить ногами. Я пытался удрать, он схватил меня за плечо, и нож в его руке проткнул мое горло. Бакалейщик перепугался, пробовал остановить кровь, но не смог, и я умер.

– Ложись, – приказал глава общины. – И спи спокойно.

Труп унесли, а главу общины немедленно обвинили в колдовстве и глумлении над мертвыми. Через неделю его сожгли на костре перед ратушей; общину, в силу отсутствия прямых доказательств, приговорили всего лишь к огромному штрафу.

Чтобы собрать нужную сумму, психометристам пришлось продать драгоценности, вещи, запасы пищи, дома. После уплаты штрафа магистрат постановил изгнать общину из города.