Вокруг света по меридиану

Покуда мы сами смаковали собственные опасения по поводу фатально теплой зимы и заранее переживали кошмары ледовой обстановки в будущем, холодный фронт в Северной Америке убил пятьдесят восемь человек за одну неделю. В Чикаго была рекордно низкая температура, — 32 °C, в Атланте -21 °C, самая низкая температура с 1899 года. Автотуристы из-за необычных холодов застряли на дорогах в Огайо, Пенсильвании и Индиане. Шла волна холода — самые низкие температуры за столетие. В Польше нагромождения битого льда заставили выйти из берегов реку Вислу, обильные снегопады парализовали жизнь в Австрии, Бельгии, Британии и Западной Германии.

Я зашел на крошечную метеостанцию, стоявшую на краю лагеря. Метеоролог обрисовал наши перспективы в не слишком радужных красках:

«Теплая погода означает уменьшение толщины льда. Если принимать во внимание измерения на прошлой неделе, то можно сказать, что сейчас лед тоньше обычного даже в закрытом заливе, там, где стоят хижины. Лед тоньше по сравнению со всеми годами начиная с 1978-го, а если вы помните, тогда в течение всего лета море было свободно ото льда».

Мне оставалось лишь хлопать глазами, и я поблагодарил его, не желая выслушивать подробности.

В день Рождества мы отправились в лагерь. Peг, начальник, остановил Джинни на «главной улице» и сделал ей предупреждение за превышение скорости. Он был одет в традиционный костюм Деда Мороза. Его собственная седая борода отлично соответствовала этой роли. Правда, у него не было северного оленя, зато он находился ближе к Северному полюсу, чем все его соотечественники.

Он показал нам радиограмму, полученную из Оттавы от Билла Берри, который был начальником лагеря в Алерте, когда мы зимовали здесь в прошлый раз:

Насколько мне известно, у вас по соседству находится группа восхитительно сумасшедших англичан, слоняющихся по вашему лагерю и дожидающихся восхода солнца, чтобы отправиться к полюсу. Пожалуйста, передай им от меня: «Я был совершенно уверен тогда, в 1977-м, что вы люди, без всякого сомнения, сошедшие с ума. Наблюдая за вашими свершениями с той поры, я остаюсь более чем уверенным по-прежнему… но вы не дураки. Если кто-то и в состоянии завершить это путешествие, так это только вы. Если я могу быть хоть в чем-нибудь полезен вам, вам стоит лишь дернуть за веревочку.»

Уходил старый год. Я, утопая в снегу, пошел на самую оконечность полуострова. Ветер дул с юга порывами до сорока миль в час, однако температура воздуха держалась в пределах —16°. Я прислушивался. Из-за прибрежных угловатых глыб льда, зловещие силуэты которых вырисовывались в полумраке залитого лунным светом полудня, доносились шуршащие звуки— словно кто-то сыпал гравий на бетон с большой высоты. Вскоре мои глаза привыкли к темноте, и я разглядел широкие разводья с черной водой совсем недалеко от береговых валунов. Затем послышались звуки, характерные для безмолвной возни людей, приглушенные удары и грохот разбивающихся на куски ледяных полей — это ветер противостоял приливу. Я подумал было о том, чтобы перелезть через ближайшие ледяные глыбы и получше рассмотреть эту картину, однако мне тут же пришла в голову древняя поговорка: «Sufficient unto the day is the evil thereof…» [40], и я отступил под защиту хижин.

В середине января, за три коротенькие недели до нашего выступления, я снова встретился с метеорологом. У него были плохие новости. Лед в заливе достигал всего восьмидесяти семи сантиметров в толщину, то есть он был тоньше, чем когда бы то ни было в январе. Средняя же толщина льда здесь составляет 105 сантиметров.