Волчица

Парень смотрел на вмиг присмиревшую самку, словно она могла понимать, о чем мы говорим. Я же наблюдала за ним тайком, отмечая все: какой он высокий и симпатичный. Немного диковатый, но ему это даже идет. Глаза непривычного янтарного оттенка, редко когда можно встретить такие. Фигура спортивная, сильная. Рядом с ним я чувствовала себя крошечной и ущербной. Хоть от последнего и успела отвыкнуть, годами приучая себя к мысли, что ничем не хуже всех остальных. А тут вдруг такое… Даже писать дальше расхотелось. Одно желание осталось — сбежать отсюда восвояси.

— Почему вы так смотрите? — повернулся ко мне парень.

Только тут сообразила, что стою и беззастенчиво пялюсь на него.

— Извините, — спохватилась я, отворачиваясь и переключаясь на этюдник.

Руки сами делали привычную работу — складывали пастель, снимали набросок. Мозг же в это время фиксировал, что парень не торопится уходить, стоит рядом и наблюдает. Интересно, почему?

Когда я принялась отвинчивать ножки, он произнес:

— Давайте я…

Даже если бы хотела возразить, сделать мне этого не позволили. Он просто-напросто забрал у меня этюдник, быстро отвинтил ножки и спрятал их в футляр.

— По-моему, вы замерзли. На территории зоопарка есть кафе. Пойдемте, погреемся?

Про кафе я знала, но никогда там не была. Как-то привыкла уже заканчивать работу и бежать домой, чтобы наносить завершающие штрихи. Но сегодня все пошло не так. Даже набросок я не доделала. И он прав, я прилично подмерзла, особенно ноги и уши.

— Предлагаю поторопиться с решением, — улыбнулся парень, и улыбка его мне очень понравилась, — пока не замерзли окончательно.

— Антон, — представился парень, когда мы разместились за круглым столиком, пристроив на подоконнике мои художественные причиндалы.

— Инга, — отчего-то смутилась я.

Вдруг стало стыдно своих наушников, прилизанных от шапки волос, полного отсутствия макияжа… Да и одета я была по-спортивному. Он же без куртки, в темно-синем джемпере выглядел еще симпатичнее. И волосы, оказывается, у него черные, как смоль, как поняла, когда он снял шапку. А лицо смуглое, словно только что вернулся с югов. Хотя, скорее всего, он от природы такой.

— Ты красиво рисуешь, — как-то вдруг перешел он на «ты».

— Спасибо! — ответила я, хоть и не понимала, когда он успел рассмотреть. И разве что ту мазню, которую и наброском-то не назовешь.

— Я наблюдал несколько раз, как ты работаешь.

Вот теперь понятно. Не известно почему, но его похвала и то, что наблюдал, мне были приятны.

— А ты здесь работаешь?

— Нет, — тряхнул он головой. — Здесь работает моя тетя, а я ее навещаю.

— А я люблю волков, — зачем-то решила уточнить, чувствуя себя все глупее, понимая, что разговор выходит каким-то натянутым.

— За что? — тут же спросил он, внимательно меня разглядывая. — Почему ты их любишь?

— Сама не знаю, — пожала я плечами. — Нравится наблюдать за ними. Может, в прошлой жизни я была волчицей? — усмехнулась.

— Это вряд ли, — странно отреагировал он. В его голосе слышалась уверенность, которая удивляла.

— Ну значит, мне просто нравится, какие они. А ты любишь волков?

— Скорее нет, чем да, — подумав, ответил Антом. — Я наблюдал за их повадками и понял, что это одни из самых опасных и мстительных хищников.

— И кому же они мстят?

— Людям. Особенно, если те убивают волчат, не оставляя ни одного. Тогда этот зверь становится поистине страшным. Он начинает мстить, и никто уже не в силах его остановить. Он будет убивать до последнего вздоха.

Почему в его словах мне слышится угроза, словно я собралась на охоту, чтобы отстреливать волчат? Я и сама считаю это недопустимым. Как вообще у кого-то может подняться рука на ребенка?

— Что? Нагнал на тебя жути? — рассмеялся Антом, и снова мне смех его показался неестественным. — Ты приходишь сюда каждый вторник? — сменил он тему.

— Стараюсь. Если погода позволяет.

Он продолжал расспрашивать меня. Интересовался всем — семьей, работой… А я не могла отделаться от мысли, что все это не касается совершенно постороннего человека, и упорно продолжала отвечать, стараясь делать это честно. А еще росла неловкость, словно меня тут вовсе не должно быть, как будто делаю что-то запретное. И наряду со всеми этими чувствами, мне нравилось смотреть на его лицо, как оно меняет выражение во власти мыслей, как загораются его глаза интересом к чему-то.

Кофе уже давно был выпит, да и с пирожным я расправилась шустро. Пора было собираться домой, но робость мешала заговорить об этом.

— Где ты живешь? — поинтересовался Антон.

— Далеко, — ограничилась я и сочла нужным вежливо улыбнуться.

— Я на машине. Давай отвезу…

— Нет, спасибо! Я на автобусе лучше.

Не знаю, почему, но мне поскорее хотелось остаться одной.

— А позвонить тебе можно?

— Зачем? — выпалила, не подумав.

— А зачем парни звонят девушкам? — рассмеялся Антон совершенно беззлобно. — Чтобы пригласить на свидание.