Волчица

Дверь открыла пухленькая дама лет пятидесяти. Это и была та самая Неля, что мастерски готовит рагу из баранины. Она улыбалась мне так, словно я у нее на глазах сошла с полотна известного художника и зажила самостоятельной жизнью. Складывалось впечатление, что девушек в этом доме отродясь не видывали. Несколько раз Неля даже пыталась приобнять меня. По всей видимости, останавливал ее мой настороженный взгляд. Вот уж чего я точно не желала, так это объятий домработницы Антона. И нежелание мое было вызвано не статусом, а привычкой держать на расстоянии малознакомых людей. Впрочем, это не мешало мне держать свою руку в руке нового знакомого, эгоистично полагая, что раз ей там уютно, и он не спешит ее выпускать, то так тому и быть.

— Ты тут живешь один? — невольно поинтересовалась я, рассматривая богатую обстановку в просторном холле с широкой лестницей, ведущей на второй этаж. Она мне напомнила лестницу из «Унесенных ветром», разве что красной дорожкой не была устлана.

— С Нелей, — улыбнулся Антон.

Любопытство мое разыгралось не на шутку. Чем же он занимается, что позволяет содержать такой дом? И вскоре я получила ответ на свой молчаливый вопрос. Все оказалось проще, чем могла подумать. Антон зарабатывал на компьютерных играх. В подробности он вдаваться не стал, да я и не просила. Узнала только, что у него своя фирма, довольно процветающая, и масса свободного времени. Как говорится, человек попал в струю.

Вскоре я отведала и хваленого рагу. Вынуждена была признаться, что совершенно не почувствовала запаха баранины. Уж не знаю, какие специи Неля добавила в блюдо, но вкусно было так, что я и не заметила, как смела все с тарелки и получила порцию добавки.

Когда обед подходил к концу, и я лихорадочно придумывала, как можно вежливо попросить Антона, чтобы отвез меня домой, он неожиданно предложил:

— Давай выпьем кофе в моей галерее?

— А и правда! — подхватила Неля. — Сейчас я вам там быстренько столик сервирую. Деточка, Антоша большой ценитель живописи. А ты ведь художница? Значит, тоже должна ее любить.

Железная логика! Я едва сдержала смех. Но за полчаса, что провела в столовой, поняла, что доброта и открытость этой женщины натуральная, не наносная. Видно, она до такой степени редко встречает гостей в этом доме, что обрадовалась мне как родной. И теперь всячески старается сделать так, чтобы задержалась я подольше.

В галереи насчитывалось не больше пятнадцати картин. Каково же было мое удивление, когда разглядела на стенах несколько своих полотен, в том числе одно из ранних. На нем была изображена белая волчица из зоопарка. Тогда она еще была значительно моложе, только вошедшая в пору юности. Помню, с каким чувством писала эту картину — неприятия того, что свободолюбивого зверя заточают в клетку, сопереживания ее стремлению вырваться на волю. Именно поэтому решетку я изобразила на заднем плане. Впечатление создавалось двояким: то ли я нахожусь внутри клетки, то ли волчица каким-то образом покинула ее. Многие говорили, что эта картина одна из самых удачных моих. Мне же всегда становилось грустно, глядя на нее, поэтому даже обрадовалась, когда ее купили. И уж точно я даже не подозревала, где она теперь находится.

— Давно она у тебя? — продолжала я рассматривать полотно, вспоминая те дни, когда писала его.

— Давно.

Голос Антона раздался слишком близко. Я почувствовала, как на голове шевельнулись волосы от его дыхания. Мимолетный трепет всколыхнул душу. Я резко обернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, который все еще продолжал оставаться для меня загадкой и о котором я не могла не думать.

— Получается, ты следил за мной? — тихо произнесла, стараясь чтобы не дрожал голос. Его близость рождала робость и какие-то смутные желания.

— Я искал тебя, — так же тихо ответил Антон, склоняясь к моему лицу.

— А вот и кофе! — голос Нели ворвался небольшим тайфуном, отрезвляя, прогоняя наваждение.

Я отошла в сторону, пытаясь восстановить и без того шаткое равновесие в душе. Если в первую нашу встречу я испытывала неловкость, то сейчас к ней примешивалась робость. Да и была ли эта встреча первой? Для меня да, а для него?

— Обязательно попробуй печеньица, деточка, — щебетала домработница, сервируя круглый столик между двумя креслами посреди комнаты. — Это мой фирменный рецепт, на кукурузной муке.

Прихлебывая обжигающий кофе, я лихорадочно соображала. Зачем он искал меня и почему не показывался так долго? Ведь не узнать место на той картине было невозможно. Я с точностью до мельчайших деталей воспроизвела фрагмент вольера с волками. Даже вывеска возле него попадала в поле зрения. Значит, Антон точно знал, где меня искать.