Пролог

Хоро неслась широкими шагами. С силой впечатывала каждый шаг в брусчатку, словно стремясь проделать в ней вмятину. Обычно Лоуренсу приходилось замедлять шаг, чтобы приноровиться к Хоро, но на этот раз она была впереди.

В городе царил полный хаос. Лоуренс с Хоро неслись сквозь бурлящую толпу, и Хоро держала Лоуренса за руку, чтобы тот не отставал. Впрочем, если взглянуть под другим углом, в них можно было увидеть добросердечную монахиню, держащую за руку бедного торговца, чтобы защитить его от нападок буйствующей толпы.

Но истина была совсем иной. Ладонь Хоро уже оставила четкий отпечаток на правой щеке Лоуренса, причем ровно там, куда его уже ударили незадолго до того.

– Быстрее. Шевели ногами!

Сейчас Хоро никак нельзя было назвать добросердечной. Она безжалостно тянула Лоуренса вперед, ругая его всякий раз, когда он пытался замедлить шаг. Лицо у нее было такое, точно прямо перед ней на пол уронили глазированный медом малиновый пирог, предназначенный ей на десерт. Но Лоуренс и слова вставить не мог.

Хоро явно не нравилось быть «ограбленной». И не то чтобы Лоуренс мог сердиться на нее за это. Он прекрасно понимал, насколько она сейчас зла – в первую очередь, на саму себя. Но он же сражался только что с Ив за свою жизнь – с Ив, жажда которой обогатиться на ренозских мехах и оставила рану на лице Лоуренса. А сразу после драки был еще трогательный и страстный разговор с Хоро. Как ни взгляни, а ему нужно было отдохнуть.

– Может, все-таки чуть-чуть помедленнее, а?

Каких-то серьезных ран он избежал и от потери крови не страдал тоже, но тем не менее никогда еще он не чувствовал себя таким выжатым. Драка с Ив вымотала его. Ноги казались тяжелыми, точно железные. Руки болтались неуклюже, как у деревянной куклы. Уж конечно, не было нужды так спешить. Это все, что Лоуренс имел в виду; однако Хоро повернулась и впилась в него глазами, словно наполненными пылающим маслом.

– Медленнее? Помедленнее, ты сказал? Значит, ты шел медленно, когда возвращался ко мне?

Реноз бушевал; даже если бы Хоро выкрикнула эти слова во все горло, никто бы и глазом не моргнул.

– Нет… к тебе я бежал!

Хоро не ответила. Она продолжила шагать вперед, всем видом говоря: «Тогда пробежишься еще немного – не умрешь». Поскольку она по-прежнему держала Лоуренса за руку, у того не было выбора, кроме как идти за ней.

После того как Лоуренс вернулся в торговый дом Делинка и уговорил Хоро продолжить путешествовать вместе, они открыли двери рука об руку. И они не просто держались за руки, но и переплелись пальцами – крепко связавшись друг с другом.

И именно поэтому у Лоуренса не было выбора, кроме как следовать за Хоро. Она неслась вперед – и он за ней. Потому что стоило ему замедлиться, как от рывка Хоро все его тело молнией пронзала боль. Так они продвигались, пока не добрались до постоялого двора Арольда.

– Прочь с дороги!

У входа на постоялый двор собрались несколько торговцев пообсуждать ситуацию в городе. Наорав на них, Хоро влетела в дверь. Торговцы, хоть и привычные, что на них орут, под ее напором разошлись в стороны и уставились на новоприбывших. «В следующий раз, когда я здесь буду, они это вспомнят», – встревоженно подумал про себя Лоуренс.

– Где этот старый пень?

За столом, где обычно сидел и пил Арольд, устроились двое мужчин – по виду, бродячие плотники.

– Старый… пень?

– Бородатый старикашка! Владелец этого заведения! Где он?!

Оба мужчины на вид были раза в три старше Хоро, но, съежившись под ее гневом, переглянулись, потом один ответил:

– Мы не знаем… нас всего лишь попросили присмотреть за этим местом.

– Аууууу! – взвыла Хоро. Мужчин охватил страх. Даже Лоуренс, и тот отступил на шаг. На случай если они увидят ее клыки, он уже заготовил историю: что у любой женщины, если ее достаточно сильно разозлить, как будто бы вырастают клыки.

– Сбежал с этой лисой… они что, думают, что могут обмануть нас и не поплатиться за это? Ты! За мной!

Крикнув на Лоуренса, Хоро потянула его вверх по лестнице. Двое лишь молча таращились им вслед. Когда мы скроемся из виду, подумал Лоуренс, они небось еще долго будут недоуменно смотреть друг на друга. Довольно забавно было представлять себе их лица.

Была лишь одна причина, почему Арольда – владельца постоялого двора – могло не быть на месте. Он присоединился к Ив на опасном пути, на который отказался встать Лоуренс: вниз по реке. Затем Ив отправится в какой-нибудь другой порт продавать меха, а Арольд двинется в паломничество на юг. Он был из тех, кто говорит мало, и что им движет, не знал никто. Ну, с учетом его близкого и долгого знакомства с Ив, возможно, они друг друга вполне понимали.

Но человек жаждет обзавестись местом, которое мог бы называть домом. И чем дольше он там живет, тем ему уютнее. И этот старый, побитый временем постоялый двор был домом Арольда с тех дней, когда здесь еще была кожевенная мастерская. Несомненно, у старика были очень серьезные причины оставить здешний уют и положиться на Ив.