Воля богов! (СИ)

   -- А ну, заткнись! - рявкнул на неё Зевс, потрясая округу раскатом грома. - Не перебивай, когда я говорю, старая перечница! Фетида, в общем, помогла: привела гекатонхейра. Он-то этим путчистам мозги и вправил. Что озираешься?

   -- Ищу Феба нашего, Аполлона Зевсыча. Ты его, надо полагать, тоже где-то рядом подвесил.

   -- Нет, его не подвесил - он мне не жена пока ещё. Дружка твоего Аполлона я продал в рабство. Что-то не так?

   Гермес с удивлением развёл руками: "Скажешь тоже, Кроныч! Что же тут может быть не так!", и Зевс мрачным голосом уточнил вопрос:

   -- Может, ты тоже хочешь устроить заговор?

   -- Конечно хочу! Ведь ты продашь меня какому-нибудь доброму человеку, который будет со мной хорошо обращаться и не станет нещадно эксплуатировать как ты.

   -- Паяц! - буркнул Зевс, отворачиваясь. Лучик солнца прорвал облака. - Эй, Ганимед! Налей! И этому клоуну тоже - он поднимает мне настроение.

   Выпив залпом кубок нектара, громовержец подпёр голову ладонью и задумчиво сказал:

   -- Это ведь я ещё по-доброму с ними. Мог бы и в Тартар или приковать как Прометея. Только ведь то Прометей был. Титан. При всех недостатках уважения достоин, а эти... - громовержец сплюнул. - Вдвоём на одного смелые, а как увидели гекатонхейра, так сразу обделались. С ними и бороться стыдно. Ещё подумают, что я их боюсь! Кого боюсь? Аполлона?!

   Говоря это, он почему-то посмотрел на Фетиду, и та улыбнулась ему в ответ.

   "Нет, - подумала она, - не Аполлона тебе следует бояться. Бойся моего сына!"

   "Ну, это мы ещё посмотрим", - подумал Зевс.

   "Какая же ты дура, Фетида!" - не сдержавшись, подумал Гермес.

   "Да нет, не дура. Просто наивная и в наших олимпийских делах несведущая", - снисходительно подумал Зевс.

   Фетида не поняла случившегося обмена мыслями, но почувствовала смутное беспокойство от переглядок между богами и, взволнованно погладив бороду Зевса, попросила:

   -- Зевс Кронович, за всё, что я сделала для вас, обещайте позаботиться о моём сыне и защитить его в случае опасности.

   -- Конечно, Фетида, - рассеянно ответил Зевс. - Всё, что от меня зависит. Водами Стикса клянусь.

   Он расправился с очередным кубком нектара и продолжил свои рассуждения.

   -- Аполлон мне не враг. Я его быстро перевоспитаю. Если я кого и боюсь, то не богов.

   -- А смертных? - спросил Гермес.

   Зевс подозрительно на него посмотрел.

   -- Чего?

   -- Ну, если ты боишься не богов, то, значит, боишься смертных.

   -- Я этого не говорил.

   -- Ты это подумал.

   На горизонте сверкнула молния. Зевс строго погрозил Гермесу пальцем.

   -- Ты это брось!

   -- Виноват, Кроныч. Не повторится.

   Зевс велел налить ещё, слез с трона, нетвёрдой походкой подошёл к Гермесу и, чокнувшись с ним, сказал: "Ладно, хватит об этом".

   Вскоре они лежали на вершине Олимпа и, свесившись, плевали вниз, метясь в лысину какого-то философа. Оба никак не могли попасть, и Зевс в раздражении уже потянулся к перуну со словами "Уж сейчас не промахнусь", но Гермес перехватил его руку и заплетающимся языком сказал: "Не надо привлекать к себе внимание".

   Зевс перевернулся на спину, положил ногу на ногу и, глядя на покачивающуюся сандалию, вдруг снова вернулся к старой теме:

   -- Богов запугать не сложно. Я им на целую вечность такое могу устроить, что они света невзвидят. А смертным? Ну, разражу его молнией. А ему этого и надо. Они ж все только и мечтают, что о быстрой смерти.

   -- Ну, не только, - лениво возразил Гермес.

   -- О быстрой смерти и славе. А тут ему сразу и слава: "Смотрите, его сам Зевс разразил! Небось, великий человек был". И давай ему памятники ставить, поклоняться как богу. Цветы станут в жертву приносить. Не мне жертву, а ему. И кто кого в результате победил?

   -- Зато боги всё могут.

   -- Могут! - запальчиво ответил Зевс. - Только не делают. Богам торопиться некуда. И получается, что иной человек за свою короткую жизнь больше всего натворит, чем иной бог за целую вечность, - Зевс немного помолчал. - Странные они. Вроде как мы, а не такие. Зря я, наверное, доверил их создание Прометею. Надо было самому. Может, тогда бы лучше в них разобрался. Истребить их всех разом можно, но кто нам тогда жертвы приносить будет? Жертвы, правда - отбросы. Лучшее-то сами съедают, а нам дрянь всякую в жертву приносят. Но ведь, не будет людей - и таких жертв не будет. А бабы у них хорошие. С нашими не сравнить. В наших свежести нет. Афродита, например, старше меня, а всё девочку из себя строит. И мозгов как у курицы. Богини зато выносливее. Смертная чуть что, так сразу помрёт, вот и приходится образы всяких зверушек принимать, чтоб их не повредить.

   -- Жертвы приносят, бабы хорошие, - подытожил поток сознания своего шефа Гермес. - Что ж тебе в них не нравится?

   -- Всё не нравится. Не понимаю я их.

   -- Так ты с ними не общаешься. Как же их понимать, если ты их и не видишь вблизи?

   Зевс сел, осенённый неожиданной идеей.

   -- А что, Гермес, пошли к людям! Прямо сейчас.

   Ещё относительно трезвый Гермес скептически глянул на громовержца.

   -- К людям в таком виде?

   -- Нет, конечно. Я образ приму. Жука-носорога. Нет, лучше просто носорога. В таком образе я ещё никому не являлся.

   Гермес нахмурился.