Воля павших

Вот они, грифоновы дети!Весь народ за правителей глупых в ответе!Тем-то что – башка с плеч, и всего,А прочим – рабство да плети …

А у края сцены тем временем появились анлас и младший брат – оба пешие, в рваной одежде с пятнами крови. Появились и застыли, перешептываясь. Потом подошел конь анласа – тоже пораненный.

Что тебе в моей войне?Ты не кровный родич мне…Воля павшихТак спасайся, лес-то близко,Вмиг ускачешь на коне… —

горячо сказал младший брат. Но анлас гордо отвечал:

Коль ускачу,От врагов укроюсь.Как дальше будуЯ жить на свете?В воду я гляну —В озерное зеркало, —Вода мне покажетТруса харю.В лес я спасусь,В дом свой зеленый —Лес зашумит мне:«Изменник подлый!»

Конь меня большеНосить не станет,Сбросит, покинетДруга предавшего.Встанем вместе,Брат мой названый!

И они бросились на врага, чтобы не дать данванам стрелять из своего оружия – врукопашную. Но данваны отступили, а между ними и защитниками княжества встали кривоногие уродцы – хангары. Началась схватка. Мельком Олег подумал, что скомрахов, наверное, человек двадцать – иначе такое не изобразишь… но эта мысль тут же ушла. Представление увлекло его. Горцы кругом вопили и потрясали мечами и камасами.

Тем временем героям удалось пробиться к данванам. Младший брат ловко обрушил на шею одного меч, анлас умело ударил другого тяжелой пикой. В толпе одобрительно заревели, но… и меч, и пика переломились пополам!

Не сгубить его мечом —Меи данвану нипочем!Пикой тоже не проткнуть —

Колдовство укрыло грудь!

Герои отступили в растерянности. Но только на миг. Тут же младший брат закричал:

Видно, смерть нам настает!Все равно пойду вперед!Грудью близких я закрою,Раз врага сталь не берет!

И они с анласом бросились на врага с голыми руками. Но с воплями прихлынули хангары, завалили героев живой копошащейся кучей, а когда отхлынули – те стояли на коленях, связанные…

– Эх, чему быть, того не миновать, – вздохнул старик. – Воинам молодым головы потерять, а народам нашим в ярме стонать… Видно, такая судьба, что без пользы борьба…

Но гусли вдруг заиграли что-то озорное, веселое, даже не подходящее к моменту. Все персонажи подняли головы, прислушиваясь, – а будто бы приближавшийся из дальней дали голос распевал бесшабашно:

Ой, скок-поскок,Промеж звезд – да мосток,По тому мосту

Я к вам в Мир иду.Я не князь, я не бог.Я простой паренек,Я зовусь Иван —Берегись, данван!

– Да никак сам Иван-Великан! – всплеснул руками дед. – Ой, и впрямь – берегись, данван! Тот Иван – не данванский Иван, не Иван-Болван, не безродина подзаборная, силой крещена, на беде повенчана! Ноги уноси, разорители! То брат наш идет, грабители!

Хангары тишком рассосались в какие-то щели, как и не было. Данваны ощетинились оружием, но откуда-то сверху за их спины прыгнул не уступающий им в росте и ширине плеч… Олег открыл рот. На этом герое был пятнистый камуфляж, фуражка набекрень и АКМ на ремне. Впрочем, он справился и без АКМ – сгреб данванов в охапку и треснул головами, прокричав:

Ну-ка – нечисть с дома прочь!Навались – делу помочь!

Быстро опустилась новая декорация – на ней люди кто чем гнали по развалинам хангаров и данванов, те удирали, сломя голову и побросав оружие, во все стороны, прятались в щели, а восставшие опрокидывали бревнами вельботы, поддев под днище, освобождали пленников… А впереди трое братьев, анлас и Иван-Великан лихо домолачивали своих врагов, выкидывая их за верх занавеса. Полет каждой куклы толпа сопровождала хохотом и одобрительными выкриками. Наконец с последним врагом разделались, и герои представления встали в ряд на краю сцены, поклонились, а занавес опустился.

– Кабы в жизни так, – тихо сказал старик, еще раз поклонился и медленно ушел за балаган…

Вместо него появился другой скомрах – с рожком и волынкой, на которых одновременно заиграл что-то донельзя дурашливое, при этом еще и ухитряясь высоко подпрыгивать, кувыркаться, а его напарник в длиннорукавой рубахе и перекошенной кожаной «харе», проходясь колесом, распевал разную смешную чушь: