Воля цвета крови

– Сами виноваты, – такой вердикт вынес начальник и обложил ходоков отборной бранью…

Пижону за фартовую идею блатные подарили выменянные на хлеб теплое пальто на ватине, крепкие ботинки фабрики «Скороход» и меховую шапку-ушанку, чтоб держал свою «светлую голову» в тепле:

– Авось, еще что-нибудь путное намаракуешь, – произнес Рашпиль.

Все же Пижону за время своего пребывания в Вятлаге пришлось отсидеть пару суток в кондее – неотапливаемом и настолько стылом помещении, что приходилось бегать на месте и приседать, чтобы окончательно не околеть, что стало хорошей наукой на будущее.

В шизо Пижон угодил по собственной нерадивости: однажды он не вышел на построение и остался лежать на нарах, – уж больно сильно с похмелья болела голова. Накануне он, Тихоня и еще парочка блатных, с которыми они скорешились, выпили пять бутылок самогона, купленного за огромную по лагерным меркам цену: пятьсот рублей.

Блатные о нем не позабыли и дважды через караульных в штрафной изолятор передавали ему небольшие куски сала, ценившегося наравне с чаем.

Из лагеря Тихоня освобождался первым. Фартовые устроили ему «отходную» – стол с выпивкой и закусью. Все как положено. А уже на следующий день ближе к обеду за ним пришли из лагерной администрации, чтобы спровадить за ворота:

– С вещами на выход!

Когда Тихоня прощался с Пижоном – тому оставалось провести в лагере еще пару недель – то сказал:

– Ежели что не заладится у тебя – приезжай ко мне. Вместе будем судьбу ломать.

Так оно потом и получилось…

* * *

Поразмыслив, Пижон предложил Тихоне печатать разные линкены: от продуктовых карточек до красноармейских книжек и гражданских паспортов.

– А мы сумеем? – с долей недоверия спросил Тихон.

– Тут главное, правильно нарисовать, – заверил Пижон, – а рисовать я умею.

После того как было приобретено полиграфическое оборудование, соорудили в одном из подвалов жилых домов (в самом центре города, вблизи Кремля, там, где когда-то располагалось Банное озеро) при помощи старого типографского работника, печатавшего еще до революции запрещенную газету «Рабочий», небольшую типографию.

Дело вскоре пошло. Благо, что Пижон, имея художественный талант, мог нарисовать все что угодно, от карточек на продовольственные и промышленные товары, до картины «Утро в сосновом лесу». А еще любую подпись подделать и нужную печать в самое малое время изготовить.

За качественную работу брали дорого. Изготавливали документы в срок. Приобрели репутацию. Заполучили надежную клиентуру. Появились серьезные деньги, благо желающих приобрести лишние карточки на продукты имелось немалое количество. И всегда имелся спрос на паспорта: воры, беглые, разнокалиберные мошенники и проходимцы – все они нуждались в «темных бирках»[30].

Тем временем Пижон сколотил банду. Подтянул к Тихоне еще троих уркаганов, двое из которых имели опыт в грабежах. К началу сорок четвертого года в банде насчитывалось уже восемь хороводных, четверо из которых занимались подпольной типографией (двое из них подыскивали клиентов на темные бирки и прочие линкены), остальные четверо во главе с Пижоном занимались налетами на машины с хлебом и прочими продуктами.

Поняв, что на мелком разбое и изготовлении фальшивых документов настоящего состояния не сколотить, Пижон с Тихоней решили заняться делами крупными.

– Мы не можем ждать милостей от людей и государства. Взять их у них – наша задача, – процитировал Пижон слегка измененную общеизвестную цитату селекционера Мичурина. С чем Тихоня решительно согласился.

Первым крупным делом был налет на склад продовольственных товаров в Мокрой слободе в конце 1944 года. Подготовка заняла около двух недель после того, как он получил хорошую «наколку», гарантирующий крупный барыш. Пижон вообще никогда не работал без обстоятельно разработанного плана, каким бы незначительным он ни казался. Об охраняемом объекте он должен был знать буквально все: сколько человек его охраняет и каким оружием вооружена охрана. Обязательно следовало проработать пути подхода к объекту, а также пути возможного отхода (в том числе незапланированного), и желательно, чтобы их было несколько, а также следовало предусмотреть множество всяких нюансов, без которых может не выгореть даже самое выгодное дело.

Поэтому Тихоня с еще одним хороводным по кличке Леший тщательно изучили пути подхода к складу, узнали график работы охраны и время пересменки. Присмотрелись к самим охранникам (весьма немолодого возраста, все с ранениями) и несколько раз обошли складские помещения кругом, наметив для себя места, где лучше всего проникнуть на склад незамеченными.

После завершения приготовлений к грабежу Пижон собрал всех четверых и в очень вежливой форме, что постепенно входило у него в привычку, сообщил им, что и как делает каждый из них.

– Милостивые государи, – начал он. – Прошу обратить ваше внимание на то, что охранников может быть несколько. От четырех до шести… Поэтому работать прошу в паре, чтобы исключить всякую возможность сопротивления со стороны охранников…