Волк

— В юности я хотел идти в энергетики. Надо было слушаться зова сердца. Вы случаем не метили в сыщики? Не надо, не отвечайте. Я полагал, наша беседа сложится иначе. Учитывая ваше отречение от изменника-брата, принимая во внимание, что вы — истинный патриот…

Юлий встал:

— Единственное, о чем я жалею — это отречение от брата. Нет, не единственное: позже я едва не отрекся от сына. Больше такого не повторится.

— Я ошибся? — ухмыльнулся лысый. — Вы не патриот?

— Патриот. Не вам учить меня родину любить. Но если я отрекусь от семьи, куда денется моя любовь к родине? Туда, куда вам было велено поцеловать Нуму Сальвуса. На этом разговор о патриотизме предлагаю считать закрытым. Перейдем к делу. Я требую, чтобы мне…

— Требуете?!

Настойчивая трель уникома вмешалась в назревающий конфликт. Юлий попытался отключить коммуникатор, но тот не сдавался, сигнализируя в аларм-режиме. Вспыхнула тревожная сфера, настоятельно требуя связи.

— Прошу прощения… Да! Я занят!

Лысый терпеливо ждал, пока Юлий выслушает невидимого собеседника. Разговор шел в конфидент-режиме, до лысого не доносилось ни слова.

Наконец сфера погасла.

— Вам известен центурион Пасиенна? — спросил Юлий. Лицо его блестело от пота, словно отец Марка минутой ранее взбежал по лестнице на двадцатый этаж. — Извините, нервы. Разумеется, известен: я только что упоминал его имя. Часть рабов офицера Пасиенны размещена на станциях нашего энергокомплекса. Мне только что доложили: все они впали в кому.

— Что?! — ахнул лысый.

— Повторяю: все. Согласно тестировке…

Юлий наклонился вперед и еле слышно произнес четыре слова. Обождал, желая удостовериться, что смысл сказанного дошел до лысого. Похоже, результат не удовлетворил Юлия, потому что он спросил:

— Вы поняли меня?

Лысый стал бледней мела:

— Какая-то ошибка?

— Я не знаю ошибки, способной в один момент провернуть такую операцию. Имейте в виду, аппаратура не зафиксировала ход процесса и наличие постороннего вмешательства. Надо проверить остальных рабов Пасиенны. Но я и без проверки берусь предсказать: с ними та же история. Вам не кажется, что здесь нужен хороший эксперт? Энергетик-практик с большим опытом? Да еще такой, кого не понадобится вводить в курс дела с самого начала?

— Кажется, — медленно проговорил лысый. Он разглядывал Юлия так, словно впервые увидел. — Что вы потребуете взамен?

— Информацию о сыне. Честную и правдивую.

— Это секретная информация.

— Но ведь я же патриот! — неприятно рассмеялся Юлий Тумидус.

* * *

Мертвец лежал в медицинской капсуле.

Нет, живой. Впрочем, он мало чем отличался от мертвеца. Нос заострился, кожа приобрела синюшный оттенок. Пиявки датчиков присосались к телу, набухли, мигая багровыми глазками индикаторов. Внешнюю панель капсулы украшала наклейка: «№ 21. Принадл. Д. Ф. Пасиенне».

— Арефлексия, — сказал сервус-врач. Он нервничал в присутствии посторонних, и потому говорил резко, отрывисто, словно гвозди забивал. — Реакция зрачков на свет отсутствует. Дыхание поверхностное, мышечная атония. Угнетение ЦНС. Скоро наступит смерть мозга.

— Уверены? — спросил Юлий.

Врач пожал плечами:

— В чем тут можно быть уверенным? Это даже не робот. Это овощ.

— Энергоресурс?

— Ноль.

— Великий Космос… — пробормотал лысый.

Он стоял от капсулы дальше всех. Казалось, лысый боится подхватить смертельно опасную заразу.

— Ноль, — повторил Юлий Тумидус.

Черный костюм, белая сорочка, узкий галстук в темных тонах — отец Марка напоминал гробовщика, явившегося снять мерку с трупа. Сходство усиливалось абсолютной бесстрастностью лица.

— Чистое зеро. Итак, количество степеней свободы объекта № 21 «ушло в ноль». Энергоресурс исчерпан полностью, объект для дальнейшей эксплуатации непригоден. При исходном, замечу, уровне энергоресурса в 62 %. За пять, максимум десять миллисекунд. Это период, который аппаратура не фиксирует. Будь я суеверен, я бы предположил, что среди рабов завелся вампир. Очень быстрый, надо сказать, вампир. И очень голодный. Рабы выкачаны досуха…

— Среди работников станции, — поправил врач.

— Что? Нет, именно среди рабов. Работнику станции лишняя энергия ни к чему, он не аккумулятор. Хозяин? Мы, помпилианцы, пользуемся энергией рабов опосредованно, через систему распределения. Даже захоти господин Пасиенна, где бы он ни был, извлечь из своих рабов все остатки энергии — в его распоряжении нет таких возможностей. Что остается? Предположим, кто-то из рабов Пасиенны оказался свободен в достаточной степени, чтобы озаботиться восполнением собственного тающего ресурса. Предположим, этот раб — обладатель своеобразных способностей, неизвестных современной науке… Нет, это фантастика.

— Это бред, — уточнил лысый.

— У вас есть версия получше? Если нет, позвольте мне подвести итог. Рабы господина Пасиенны превратились в грядку овощей. Превращение совершилось мгновенно, за уникально краткий отрезок времени. Каким бы ни был энергоресурс каждого раба вначале, он упал до нуля. В систему через преобразователи их энергия не поступила. Она вообще делась не пойми куда. Поднять рабов из комы для допроса мы не можем — сами видите, это фактически трупы.