Волки траву не едят

Виктор слегка пригубил из своего стакана и улыбнулся в ответ. Через пятнадцать минут аргентинец уже водил Виктора вокруг дома-красавца, стоящего у озера, и рассказывал.

Лавров слушал и оценивал колоссальный труд зодчих середины XX века. Роскошное строение, облицованное кедром, с черепичной крышей, каменным фундаментом и террасами хоть и было возведено много лет назад, но вселяло огромное уважение к архитектору и строителям. Дом, что называется, на века. Настоящие деревянные окна, а не пластиковые стеклопакеты. Такое дерево сушилось в специальных хранилищах не один месяц, пропитывалось специальным раствором, и в результате такая древесина уже не боялась никакой влаги. Внутри дома были ванны с душевыми кабинами, большой камин, комбинированное отопление – дровяное и газовое, летом в этих краях это необходимо. Да, еще неподалеку, на горе, располагался собственный резервуар для сбора дождевой воды.

– А как насчет электричества и телефона? – поддерживая разговор, спрашивал Виктор, а сам тем временем раскадровывал дом с близкого расстояния.

– Электричество, конечно, есть, – ответил дровосек. – И телефон тоже. В горах с мобильниками трудно. Чаще не работают, чем работают. А протащить сюда телефонную линию еще в прошлом веке стоило кучу денег.

– Хороший дом.

– …Но в любой день могут вернуться… хозяева.

– А кто они – хозяева? – спросил Виктор напрямую.

При этих словах Ден остановился и замер.

– Тебе лучше не знать этих людей. И не спрашивать о них. Это страшные люди.

– Чем же они такие страшные? – не унимался Виктор.

– Пойдем обратно, – отрезал дровосек. – Если они вдруг нагрянут…

Совсем скоро Виктор и Ден вернулись к валуну, где стояла только что начатая бутылка перцовки.

– Вот в городе все постоянно хотят бросить все и уехать в горы. А тут, в горах, в одиночку, и рехнуться недолго. Без компании, без друзей, без женщины…

– А что держит?

Аргентинец, хоть и услышал вопрос Лаврова, уклонился от ответа и продолжил:

– …Особенно без женщины!

Виктор смотрел на гидроплан «Дорнье Валь», мерно покачивающийся на глади горного озера. Это была одна из наиболее известных и широко распространенных немецких летающих лодок. Поддерживающих поплавков у него не было – устойчивость гидроплана на воде обеспечивали боковые спонсоны фюзеляжа. «Интересно, кто на нем летает и куда? Самолет-то не старый, и на ходу… А в доме никто не живет… Странно…» – думал Виктор, попутно слушая болтовню Дена.

– Хотя с другой стороны – одному оно может и лучше… Никаких тебе капризов, истерик, то не так, это не эдак. Только ты все время должен, только ты виноват во всех бедах и неудачах, с тебя спрос за все. А взамен что? Безразличный взгляд и ужин из полуфабрикатов?

Лавров подлил Дену горилки. Было ясно, что аргентинцу уже давно и отчаянно хочется поделиться с кем-нибудь наболевшим. Виктор решил не перебивать дровосека и дать ему возможность излить душу. «Молодец, Лавров, скоро психологом сможешь подрабатывать…»

– Вот была у меня жена, – Ден залпом опрокинул содержимое своего стакана и занюхал рукавом. – И что? Жили под одной крышей, как чужие люди, могли за целый день и слова друг другу толком не сказать. Возвращался по вечерам домой и думал: «А зачем я туда иду?» Да я у соседской собаки видел больше радости от своего появления в доме, чем у этой стервы! В бары стал наведываться, чтобы только подольше не возвращаться в это болото…

Ден энергично поставил стакан перед Виктором, давая понять, что пора обновить.

– Тепла от нее не было, понимаешь? Нежности, уважения, понимания, чтобы знать, что тебя поддерживают и ценят в любой ситуации, чтобы было это ощущение тыла. Одни упреки, нытье, «голова болит», вон у подруги муж молодец, дом большой, жена в роскоши купается, а я всю жизнь на тебя угробила. А как тут станешь «молодцом», когда в тебя не верят?! Эх, да что там…

Виктору на секунду показалось, что на глаза Дена навернулись слезы – то ли от тягостных воспоминаний, то ли от ядреной перцовки.

– Так я стал лесорубом. А ведь был… пилотом… Как ж я летал!.. «Полубочка», «бочка», «петля Нестерова»…

Ден выудил из кармана сигарету, чиркнул одноразовой зажигалкой и глубоко затянулся.

– Подожди, подожди… – Виктор не мог поверить своей догадке. – Ден Мюллер… Так это ты на соревнованиях в Массачусетсе кубок взял?!

– Да, 15 лет назад.

– Как же, как же, помню. Браво, маэстро. Что еще можно сказать?

– Не издевайся, сеньор… Лавров.

– Да я не издеваюсь, сеньор Мюллер. Я до сих пор помню, как тебе вручали кубок, венок надели на плечи… А тебя все курить тянуло – хотел сбежать.

Виктор и Ден засмеялись вместе.

– Да-а-а, были времена, – с ностальгией в голосе произнес Ден.

Виктор прокашлялся от едкого табачного дыма. Ден курил какую-то редкую гадость.

– А теперь послушай, что я тебе скажу, темпераментный аргентинец. Тебе плохо?

– Плохо…

– А никто не говорил, что будет хорошо. Женщины? Ну, да… Они не такие, как мы. Они просто другие. Понимаешь? Нам никогда не понять, почему они подходят к зеркалу чаще, чем к мужу. Они никогда не поймут, почему мы смотрим футбол и даже когда радуемся – ругаемся!