Волки траву не едят

– Простите, Виктор. Я не знала, что ваш друг погиб.

– Да, сеньорита Феррер, так бывает, – отозвался Лавров. – Когда журналисту-расследователю нужна поддержка, он оказывается никому не нужен. Но на самом деле… он никому не нужен никогда. Просто замечает это в экстренных ситуациях. А иногда уже замечает не он, а его оставшиеся в живых друзья.

Пауза, вызванная смущением Анабель, затянулась, и Виктор решил продолжить беседу.

– Теперь вы понимаете, куда мы с вами едем, сеньорита будущая журналистка?

– Я считала, что журналистов за владение информацией убивают только в кино, – промямлила совершенно обескураженная аргентинка.

– Ну что? Может, все-таки развернем машину пока не поздно? Я вас отвезу обратно в Сантьяго, а сам уже поеду завтра.

– Ни за что! – возмутилась Анабель, – Тем более вы плохо знаете испанский язык.

– А вы – русский! – парировал Виктор.

– Ну, мы же с вами едем в Дигнидад, а не в Кировоград.

– Кировоград, милочка, это не Россия, а Украина.

– Я розумiю, пане Лавров, – вдруг по-украински ответила девушка.

– Ни хрена себе! А откуда вы знаете?..

Виктор от неожиданности чуть не потерял управление. «Да уж, Лавров, сейчас окажется, что она пела в хоре Веревки».

– Сказать по правде, я только это и знаю, – смутилась аргентинка. – В интернете вчера нашла. Просто хотелось сделать вам приятно.

– Считайте, что вам это удалось в полной мере. Так и быть! Я беру вас с собой!

– Тем более что мы уже приехали, – заключила аргентинка.

«Вилла Бавиера» – бывший Дигнидад и официальная колония немецкой религиозной секты – располагалась среди рощ и цветущих лугов. Здесь все было немецким, не только люди: типичные альпийские пейзажи, аккуратные нарядные домики, ухоженные палисадники. На здании администрации «Вилла Бавиера» была изображена немецкая Родина-мать, держащая за руки двух маленьких белокурых детей.

В 1961 году чилийское правительство предоставило немецким переселенцам сельхозтерриторию для колонии на пятьсот человек. На нее, как и на ее жителей, не распространялась юрисдикция чилийского правительства. Здесь отсутствовали деньги, а обитатели не имели документов. Официальный язык поселения – немецкий.

Сами немцы-колонисты не были крестьянами. Это местные индейцы обрабатывали поля колонии и разводили для немцев скот. За это они бесплатно лечились в немецкой больнице. Чилийские бедняки с радостью отдавали своих детей в интернат нацистов, где образование и питание тоже были бесплатными. Счета Дигнидада за телефонные переговоры и электричество оплачивались армейским командованием, а руководитель колонии Пауль Шефер числился в списках агентов тайной полиции ДИНА под псевдонимом «доктор Шнайдер».

«В общем, такое себе сочетание пионерского лагеря с санаторием со старшим пионервожатым – доктором-садистом», – размышлял Лавров.

Трудно было поверить, что где-то здесь, на территории этого умиротворенного уголка Латинской Америки, действовала лаборатория, где нацистские врачи совершенствовали свои навыки, приобретенные в концлагерях Второй мировой: как ампутировать конечности без наркоза, как пересаживать органы от одного человека другому, как изменять внешность до неузнаваемости. В режиме строгой секретности проводились опыты по разработке психотропного оружия, по скрещиванию людей с животными. По сей день никто не знает, были ли эти опыты успешными, зато ясно то, что оппозиционеры, арестованные вассалами Пиночета, как и несчастные индейцы, случайно забредшие в Дигнидад, попадали сюда и больше никогда не возвращались обратно…

После того как режим Пиночета пал, руководитель Дигнидада, бывший капрал Пауль Шефер, бежал в Аргентину. Там его арестовали, обвинили в сексуальном насилии и пытках детей. «Доктор Шнайдер» умер в тюрьме Буэнос-Айреса при загадочных обстоятельствах. Документы, нацисты-медики и огромные деньги колонии исчезли бесследно. Так же бесследно пропадали здесь и журналисты. Кто-то скажет, что смерть тысяч людей на задворках мира никогда не вызывает такого отклика в медиа, как, например, смерть нескольких человек в благополучной стране и у всех на виду. Но это не так. Число журналистов, исчезнувших во время расследований в немецкой колонии, не установлено до сих пор.

Дигнидад всегда строго охранял свои секреты как при помощи адвокатов, так и иными, сугубо гестаповскими методами – внутри поселения и за его пределами. Но это было давно. А сейчас? Неужели спустя столько лет от этих методов погиб и российский журналист Артем Боровин?..

Глава 8

«Александр, вы еврей?»

Декабрьский ранний закат, словно художник, размашистым жестом раскрасил ярко-огненной полосой окна особняка. Заиндевелые красавицы-сосны запутались в потоках колючего морозного воздуха, стуча лапами в большое широкое окно без рамы. Прозрачно-чистый небосклон медленно темнел прямо на глазах, и вот уже то тут то там начали появляться вечные спутники такой короткой человеческой жизни – звезды. Лучшее время для созерцания, раздумий и… хобби.