Вольная Русь. Гетман из будущего

* - Наказного атамана отряда галер вполне можно приравнять контр-адмиралу.

** - Комора (укр.) - кладовка.

*** - Кличку Трясило атаман получил за многочисленные удачные налёты на побережья Османской империи, тряс он её как грушу.

Вкус победы.

Окрестности Стамбула, август 1644 года от Р. Х.

Проход по Босфору для капитана, тем более, адмирала, ведущего эскадру - серьёзное испытание. Иван весь путь в этой узости проторчал у руля, то и дело оглядываясь назад, на каторги идущие следом. Аркадий получил возможность полюбоваться красотами знаменитого пролива. В прошлый визит в Стамбул слишком большое напряжение от рискованности ситуации помешало ему в этом. Заодно позволил себе попереживать из-за отъезда Васюринского - уверенности в то, что им суждено встретиться ещё, не имелось - уж очень авантюрной затеей выглядела Сечь на Ниле.

При выходе из пролива бросились в глаза сначала красота Стамбула, потом огромное скопище людей, скота и телег на азиатском берегу. На воде возле этого лагеря, виднелись многочисленные понтоны - части наплавного моста, разведённые, наверное, по предварительной договорённости для прохода казацкого флота на юг.

"Однако и награбили наши союзничники, аж завидки берут, если бы не дурная шведская война, запад Малой Азии обирали бы мы. Это тем более досадно, что рабочих рук в городах Малой Руси не хватает всё острее, вся надежда в ближайшее время на стамбульцев. И странно, почему разобрали мосты полностью? Достаточно было бы сделать в них широкие проходы, потом меньше мороки при сборке имели".

И только потом привлекли внимание стаи воронья и других падальщиков на западном, европейском берегу, невдалеке от стен города. На миг даже померещилось, что оттуда пахнуло падалью и послышалось карканье. Померещилось, ибо при царившем вокруг "аромате" тухлой рыбы (именно такой гадостью пропитывалась походная казачья одежда), разбавленном стойким запахом дерьма (доски нижней палубы им были пропитаны ещё во времена службы корабля в османском флоте), учуять носом, при его неблестящем обонянии, на таком расстоянии было нереально. До этого глазевший вокруг как турист, Аркадий срочно достал из футляра подзорную трубу, сожалея, что азовская новинка - труба с линзами из специально сваренного стекла, почти не искажающая разглядываемое - ещё не дошла до него. Донские атаманы расхватали все немногие сделанные экземпляры.

"Надо будет толсто намекнуть Шелудяку, что не посылать такую вещь разработчику, зачинателю производства оптики на Дону - неразумно. С непонятливыми и диарея случиться может. Никуда не денутся, вышлют первый же сделанный экземпляр специальным гонцом, регулярно обсираться никто не захочет, а в моей способности наслать такую напасть не усомнятся. Характерник я, или так, погулять вышел?"

Труба помогла раньше увидеть то, что и ожидалось. Естественно, стервятники - не только крылатые, четырёхногие тоже - явились сюда не любоваться красотами Великого города или природы. Поле между казацким табором у переправы и городскими стенами было усеяно трупами. Рассмотреть в не очень качественную оптику, какими - мудрено. Настораживало разве что отсутствие двуногих падальщиков - мародёров.

"Странно, трупы не убраны, значит, битва произошла недавно. Кто бы в ней не победил, собрать ставшее ничейным имущество не должны были успеть. Почему там не видно мародёров?"

Тогда попаданец уделил внимание казацкому табору - цел ли он, не захвачен врагами? И тихая печаль по поводу расставания с другом слетела с Аркадия, будто сдутая сильным порывом ветра. Не до того стало - над казацким лагерем реяли чёрные флаги.

"Господи, Боже мой! Чума!"