Вольная Русь. Гетман из будущего

Аркадий сообразил, что ему опять приписали нечто колдовское, хотя он пользовался элементарной логикой, как герой одного из любимейших сериалов в прошлом.

"Или будущем? Век-то был двадцатый, а ныне на дворе семнадцатый... ну да не до философии сейчас. И, если штурм только после завтрака, пожалуй, не стал бы он меня ночью будить. Какие-то вести ещё эта птичка в клюве принесла".

Перебежчик, заросший чёрным волосом, из которого торчал солидный шнобель и выглядывали испуганные, взволнованные глаза, действительно напоминал нахохлившуюся ворону. Точнее, мужа вороны: в принадлежности грека к мужскому полу сомневаться не приходилось. Пожалуй, его даже немного трусило. Хотя, по идее, он должен был давно согреться, но продолжал жаться, будто сидел задницей на льду, а не на лавке возле печки.

Странно, но эта мирная, в общем, картина Аркадия встревожила, непонятно почему.

"Чего это он трясётся? Со страху, что ли? Так вроде бояться ему уже нечего, приняли как своего, турка, помнится, никто переодевать и не собирался. Непонятно".

- Что там у них случилось? Неспроста же решили по такой погоде на приступ идти? Бунт где приключился или кто домой побежал, султана не спросясь?

Некрег развёл руками.

- Да тебе и без перебежчиков всё известно.

- К сожалению, не всё. Он, - Аркадий кивнул на грека, - на русском или татарском языке, конечно, говорить не умеет?

- Нет, токмо на греческом и османском.

Характерник поморщился. На греческом, причём не новогреческом, а на древнем языке Платона и Аристотеля - распространённом среди эллинов Северного Причерноморья - он знал десятка два-три слов, османский же тогда имел, только с четверть слов с тюркскими корнями, понимание крымско-татарского общаться с перебежчиком напрямую возможности не давало.

- Ну что ж, будем через толмача с ним говорить, если понадобится дополнительно чего разузнать. А пока ты выкладывай, новости им принесённые.

Разговор намечался не на пять минут, поэтому Москаль-чародей присел на лавку.

Атаман сжато и чётко пересказал результаты допроса перебежчика.

Сначала по Гиреевскому войску распространились слухи, что завтра будет атака на крепость. Потом, весьма скоро, эти слухи оправдались. Всех стамбульских райя собрали по сотням, к которым они были приписаны, и вернувшийся от тысячника сотник рассказал, что еда в войске заканчивается, а из-за бунта в Египте подвоза новой не будет. Неоткуда её везти - повсюду голод и разорение. Посему, если они, райя, не хотят передохнуть с голоду, то пойдут на штурм крепости, где проклятые гяуры запаслись продовольствием на долгую осаду. Причём, им, райя, не надо даже в крепость врываться - это воины сделают. Их дело - забросать мешками с землёй и песком ров и даже не весь, хотя бы в нескольких местах.

В этом месте Некрег прервался и ухмыльнулся.

- Понимаешь, Москаль-чародей? Всего-навсего, а?

- Чего тут непонятного? Пробежаться с тяжёлыми мешками через минное поле под обстрелом с бастионов. Лёгкое дело, раз плюнуть и растереть.

- Точно! Вот и он, - атаман кивнул на перебежчика, - так подумал. И заместо такого лёгкого дела затеял рисковый побег к нам пешком по волнам. Храбрецы лёгких путей не ищут! - и опять широко ухмыльнулся.

- Да... в одиночку-то по прибою, ночью, в такую погоду... трус-то скорее под плетью с мешком на смерть побежит. И, правда, храбрец. Как же он в Стамбуле выжил? Греков там вроде не осталось?

- Да омуслимился, иначе его давно бы повесили. Думаю, не один он там такой. А сейчас вот вспомнил, что христианином был и решил в истинную веру возвернуться. Осознал, можно сказать, своё грехопадение. И к нам норовит притулиться.

- Придётся принять, чай не звери ведь мы. Ещё чего интересного не рассказывал?

- Да усё жалился на голод, холод и мокрядь. Кормили их совсем худо, токмо чтоб не подохли, одёжка от дождей промокла, а просушить негде и не на чем - дров и на приготовление пищи не хватает... А у последние-то дни и животом многие стали маяться, хучь едового с гулькин нос получают, а гадить тянет бедолаг то и дело. Оттого и мрут один за другим.

- Только райя, или и воинам?

- Почитай всем. Ещё на полпути, как поняли, што занегодилось усерьёз, султан и паши свои походные гаремы назад, в Стамбул возвернули. Хотя, ясно дело, они, паши с султаном, значит, в мокром платье на холодном ветру не ходют.

- Как бы в подтверждение небезвредности такого времяпровождения, перебежчик зашёлся в приступе тяжелого кашля, щедро делясь с окружающими донимавшими его вирусами.