Вольно, генерал II: Моя утренняя звезда (СИ)

Люцифер до сих пор отчётливо помнил момент, когда Творец ненадолго покинул ангелов и оставил одних в Эдеме. Все засуетились, и один Люцифер оставался спокоен. Прошло несколько дней, прежде чем Денница понял, как ему не хватает Творца. Он почувствовал тоску, которая заставила его сесть на небесный трон — единственное, что подтверждало существование Демиурга. Тогда Люцифер на секунду почувствовал что-то, похожее на благодать. И это стало похоже на кровавую роспись в роковом контракте.

Сразу же появился архангел Михаил, который указал на него пальцем и провозгласил:

— Что ты себе позволяешь!

Люцифер не понял, что произошло. В его намерениях не было ничего плохого.

— Что ты о себе возомнил? — презрительно сказал архангел. — Думаешь, если ты Его фаворит, то имеешь право посягать на святое?

— Я… Я не то имел в виду, Михаил… Это не то, что ты думаешь, — сглотнул Люцифер.

Но Михаила было уже не остановить.

— Эй, смотрите все! — он поднял руки, говоря на манер громче. — Этот божий любимец возомнил, что может править нами в Его отсутствие!

Люцифер вскочил с трона.

— Братья, это неправда!

Ангелы с укором смотрели на него. Все, с кем Люцифер когда-либо дружил и разговаривал. Все они тут же ополчились на него. И он понял, что это: зависть. Нужен был лишь повод, чтобы избавиться от него. Меньше всего Люцифер хотел выглядеть в глазах Демиурга предателем.

Однако несколько самых верных друзей Денницы выделились из общей толпы, как тайные шпионы. Они обменивались взглядами, кивали друг другу и подавали знаки. Чуть позже они присягнули Люциферу на верность, испытывая тошноту от толпы — жертвы манипуляций Михаила.

— Я не дам вам опозорить моё имя! — в отчаянии воскликнул молодой, своенравный Люцифер и вспорхнул в небо. — Я найду Творца и расскажу ему, какие вы на самом деле!

Но долго искать Демиурга не пришлось. Он убедился в беззаветной верности и сильнейших чувствах Люцифера. Понял, что тот исполнит любое его желание. Маленький крылатый юноша в его власти. И Творцу резко стало скучно.

— Если ты любишь меня, Люцифер, то не станешь роптать на меня. Если ты действительно меня любишь, то вынесешь долю, что я тебе уготовил.

Люцифер ожидал чего угодно.

— Я изгоняю тебя из Рая.

И Денница ничего не успел сказать. Его парализовала боль.

— Ты… Всё знаешь. И веришь им?

— Твои братья не поймут меня, если оставлю тебя здесь. Для них ты — предатель.

Ангел взмолился.

— Но ты всесилен! Ты можешь оправдать меня!

Воззвания Люцифера оказались впустую. Ангел понимал, к чему эти жалкие доводы. Демиург отказывался говорить напрямую, что развлекаться с людьми ему стало гораздо интереснее. Вместо одного послушного Люцифера — миллионы верных рабов в будущем. Причем «раб» — для них не будет оскорблением. Для них это будет честью. Творец проработал целый план по тому, как заставить себя любить. Вынудить их поверить, что он — Иисус, и заставить сына позволить распять себя — один из важнейших и любимейших пунктов. Рабы, у которых отнимешь всё, а они продолжат прославлять тебя. Идеально.

А всю вину — водрузить на хрупкие плечи этого юноши, который впредь не посмеет возразить ему, потому что не сможет и пальцем пошевелить.

Денница почувствовал что-то подобное. И у него нашлось лишь два слова.

— Ты чудовище.

И раздался гром. И сверкнула молния. Люцифер почувствовал, как его разорвало на части, обожгло едким пламенем и крепко приложило об землю. Она жадно проглотила его, перенося сначала в жуткое пекло, затем — в изголодавшийся лёд. Денница оказался в совершенном новом пространстве — сделанной по заказу самим Демиургом пятизвездочной по шкале садизма темнице.

Первые несколько веков падшие ангелы, осваивающиеся в Аду, слышали под ногами пронзительный грудной вой, леденящий душу. Это скорбел Люцифер. Единственным, кто не выдержал этой пытки, оказался Вельзевул.

Он пришёл в подземелье к заточённому Люциферу, испуганному, отчаявшемуся, разбитому, заплаканному. И умыл ему лицо талой водой.

— Тише, всё хорошо… Только вслушайся в эту тишину, Люцифер. Мы свободны. Ты решился. Ты освободил нас.

— Он… Чудовище, Вель… — сипло твердил в бреду Денница.

— Я знаю. Когда мы увидели, что он с тобой сделал, то дали бой, — продолжил Вельзевул тихо и методично, как воспитатель. — Он смотрел, как мы бьёмся, а когда наскучило, то сбросил нас следом. Поверь мне, я знаю, что ты чувствовал.

— Где… все? — прохрипел Люцифер.

— Там, — демон кивнул наверх. — Осознают, что произошло.

— Они не придут сюда? — падший ангел начинал привыкать к предательствам.

— Тебе предстоит стать нашим Владыкой, так что им придётся прийти, — с нажимом произнёс Вельзевул. — Мы уже присягали тебе, осталось назначить наместников.

— Этот лёд…

— Его не разбить, — оборвал его Вельзевул резко, а после — тихо прибавил. — Прости.

Люцифер закричал, что было сил, от боли и гнева. Вельзевул не стал мешать. В крике сконцентрировалась вся тоска, злоба и ненависть. Отчаянный вопль рвал душу. Вельзевул сидел, ссутулившись, на глыбе льда, рядом с лицом Люцифера, и молчал. Эхом осколки души Денницы отскакивали от стен, возвращаясь к нему.