Вольно, генерал (СИ)

Молох закатил глаза и вытащил свой смартфон. Быстренько нашёл Инстаграм Джонни и продемонстрировал его Люциану, с неохотой взявшему телефон в руки. Он пролистал ленту и, прикрыв рот ладонью, отдал смартфон обратно. Рухнул на диван.

— Невозможно…

— Если тебя это утешит, я знаю, кто может удалить татуировку почти безболезненно, — невзначай произнёс Молох.

— Когда мы уже перейдём к части, где ты меня насилуешь? — убито спросил Люциан. — Это хотя бы не так болезненно…

— Я бы мог это сделать, тебе осталось только попросить, — оскалился Молох.

Люциан посмотрел на него как на дурака.

— Я ещё не настолько тронулся, чтобы просить тебя об этом. Не дождешься, — генерал тяжело вздохнул. — Чаю, господин главнокомандующий?

— Тебя всё-таки учили гостеприимности, — ядовито заметил Молох. — Давай.

Люциан кивнул сам себе и ушёл на кухню. Ну, как сказать, «ушёл». Скорее, просто прошёл закуток в углу комнаты, где была оборудована небольшая кухонька. Он поставил чайник и присел на спинку дивана, повернувшись к Молоху.

— Сначала ты меня насилуешь, теперь вламываешься ко мне домой… Чего тебе от меня нужно? — спросил генерал, стоя в белой майке и спортивных штанах с тремя полосками.

— Мне нужен ты, — Молох резко поднялся со стула, подошёл и навис над Люцианом. — Весь ты без остатка. Я докажу, что я лучше Венцеслава, и ты будешь моим.

— Но для этого нужна хоть капля влюблённости, разве нет? Я помню, ты изнасиловал меня в Академии, после чего исчез. Я был в тебя влюблён, но ты пропал, и я решил, что такой поворот событий не для меня. Потом встретил Венцеслава. Он замечательный. Если, конечно, не изменяет мне прямо сейчас, — тяжело вздохнул Моргенштерн.

— Замечательный? — с презрением бросил главком. — Он до тебя не дотрагивался уже долгое время. Как думаешь, почему?

— Ты уже говорил, что ему не хватает на меня сил, — недовольно проворчал Люциан.

— И чувств, — надавил Молох. — В моём случае ты можешь получить всё и сразу, — и придвинулся ближе.

Люциан уперся ладонями в его грудь и отвернулся.

— Это страсть, — объяснил он. — Это скоро пройдёт. Я не собираюсь становиться частью твоего гарема. Извини.

— Причём тут гарем, если речь идёт об одном тебе? — вспылил Молох. — Гарем — это одно, ты — это совсем другое. Тебе ведь было приятно в тот раз? Я помню, у тебя была эрекция.

Люциан слегка покраснел и возмущённо посмотрел на главнокомандующего.

Чайник вскипел и засвистел. Моргенштерн воспользовался моментом, чтобы уйти от ответа.

— Тебе добавить чего-нибудь в чай? Мелиссу, мяту или, может, чабрец? — поинтересовался генерал, обернувшись на начальника.

— Чабрец, будь любезен.

Люциан кивнул и засыпал в заварник не только заварку, но и немного чабреца. Оставил настаиваться.

— Ну так что насчёт твоей эрекции, самый верный на свете любовник? — теперь Молох стоял, присев на спинку дивана.

— Не смей говорить об этом Вацеку, — жёстко произнёс Люциан.

— А иначе что? — издевательски ответил главком. — Закудахчешь меня, петушок?

— Я превращу твою жизнь в Ад, — Моргенштерн сжал ладони в кулаки.

— Я и так в Аду, приятель. Я главное его звено, — хмыкнул Молох. — Давай чай разливай, пока я не решил, что пора поучить тебя хорошим манерам.

— Так точно, господин главнокомандующий, — с презрением кинул Люциан и принялся разливать чай.

Несмотря на всё, он аккуратно подал кружку главнокомандующему.

«Плеснуть бы тебе чай прямо в рожу, сраный урод», — Люциан всё ещё не простил ему изнасилования и прощать не собирался.

— Не смотри на меня так по-волчьи, — хмыкнул Молох. — Я же твой доброжелатель. Что ты, кстати, собираешься делать с информацией, что я тебе дал?

— Устроить скандал тебе на радость, наверное, — пожал плечами генерал. — Но перед этим, быть может, напьюсь сначала. По трезвяку выяснять отношения себе дороже, хотя… нервов уйдёт уйма в любом случае. Не могу поверить, что Венцеслав мне изменяет, хотя… В одном ты прав: секса у нас действительно давно не было. Поэтому, возможно, я отреагировал так… ретиво на твои действия. Несмотря на это, я против того, чтобы ты меня насиловал. Насилием ты ничего от меня не добьёшься.

— Кто знает, — туманно произнёс Молох. — Тебе же всё-таки понравилось. Ты любишь мужчин, с которыми можно пожёстче.

— У меня с Вацеком вставал, — заметил Люциан. — Секс с ним — это… нечто, — и мечтательно вздохнул.

У Молоха расчирикалась жилка на виске. Он поставил кружку с чаем на подоконник и прижал Люциана к стене, что отгораживала кухню от прихожей. Всё произошло так быстро, что генерал и ахнуть не успел. Поцелуй Молоха опьянил его, он не заметил, как могучая шероховатая ладонь скользнула под ткань майки. По коже пробежал холодок. Движения языка Молоха завораживали сознание, хотелось раствориться в горячем и терпком поцелуе, как в кружке сладкого чая с корицей. Люциан всё-таки оттолкнул главнокомандующего, несмотря на то, как бешено колотилось сердце.

— Не говори о сексе с этим дримхантером так, будто это всё, чего тебе хочется, — проговорил Молох, часто дыша от возбуждения. — Со мной тебе ничуть не хуже. Просто ты ещё не знаешь об этом.