Вольнодумцы

Соня стала ещё мрачнее. Потом лицо её вдруг просияло. Она наконец взглянула в глаза собеседнику.

– Вы меня незаконно прослушивали? На меня есть дело? Насколько я знаю, нет. Я журналист, не забывайте. У вас будут неприятности. Я этого так не оставлю. Чистой воды беззаконие!

Крючков протянул руку и накрыл её ледяную, узкую, почти детскую ладонь.

– Послушай меня внимательно. – Генерал сильнее сжал её руку. – Меня совсем не волнуют ваши вольнодумские дела. Но я должен найти того, кто убил Вику. И так как Вика вертелась некоторое время с вами, ты мне всё расскажешь об этом. Обо всех, с кем она общалась, как общалась, с кем теснее, а с кем формально. Эта информация способна помочь в прояснении истины. Ты же хочешь, чтоб убийца Вики был найден?

– Я ведь не обязана помогать?

– Я мог бы напугать тебя неприятностями. – Крючков отпустил её руку, откинулся назад. – Но не стану. Надеюсь, у тебя не пропала совесть.

– Хм… – Девушка достала телефон, повертела им. – Я ведь тоже всё записываю.

Крючков устало вздохнул.

– Полагаешь, меня это изумляет? Я повержен? Мне, как ты, наверное, догадываешься, уже мало что способно повредить.

Крючков ждал. Соня думала. Он её не торопил. Наконец Короткова заговорила:

– Что вас конкретно интересует?

– Я же тебе только что сказал.

– Хорошо. Я постараюсь.

Дальше Соня во всех подробностях описала ему Майю, Виктора, других ребят, с кем Вика общалась, открыла, что Вероника Трезубцева – это Вика, которая искренне верила в то, что их молодая энергия способна что-то изменить, за что её все любили и уважали. Она скинула Крючкову на Ватсап фото ребят, ссылки на их страницы в соцсетях. В конце она взяла с генерала обещание, что никому из них это не пойдёт во вред.

– Обещаю. Если кто-то из них не убийца.

Соня ахнула и заплакала.

– Ты молодец. – Крючков опять взял Соню за руку, которая уже потеплела. – И последний вопрос. Вы как-то связаны с библиотекой?

У Крючкова из головы не выходило то, что он прочитал в Телеграме Вики. Там, где Райский клоун обещает ждать её у библиотеки.

– Да. Последние два раза мы собирались в читальне на Чистых прудах. Там у Майки знакомый директор.

– Знакомый?

– Не знаю. Она не делилась.

– Адрес помнишь?

– Да.

Когда Крючков, расплатившись за вино, ушёл, Соня опустила голову на руки, потом несколько раз сильно ударилась лбом о стол.

Всю ночь Крючков размышлял, просчитывал варианты и в конце концов, уже ранним утром, понял: без Елисеева ему не обойтись.

– Надо встретиться. – Крючков так не определился, как относиться к Елисееву, враг он или друг.

– Вы же меня отправили в отгулы? – Иван находил в себе силы шутить.

– Через час я буду у тебя. Надеюсь на крепкий кофе.

Сказать, что Елисеев не ожидал этого, нельзя. Но всё же… Как себя вести? Учитывая состояние генерала, было бы не вполне разумным открывать ему всё. Но имеет ли он на это право?

Вчера они определили всех, кто был в квартире с Викой в момент её гибели. Два опера, братья Рахметовы, Виктор Небратских. Оперов вчера арестовали. Рахметовых сегодня, скорее всего, отпустят.

Шульман обещал дожать оперов. Им не резон уже никого выгораживать. Туманова закрепили за Рахметовыми. Хотя тут шансов немного чего-то добиться. Если они при таком давлении запирались, то теперь и подавно ничего из них не вытянешь. Будут орать, что менты издеваются над больным человеком. Любопытно, как обойдутся с младшим – переведут в обычную больницу или просто освободят? Хотя не факт, в Главке их могут ещё помурыжить.

Они с Шульманом и Тумановым, конечно, убедили себя вчера, что убийца – Небратских, но это не снимает проблему мотива. Небратских и Вика состояли в близких отношениях, в квартиру заходили вполне мирно. Провели там ночь. И утро. Опять куда-то ушли, потом вернулись. Что-то случилось по дороге? Ревность? Поссорились? Бывает, конечно. Но это как-то малоубедительно. Без показаний Рахметовых у них крайне слабая доказательная база. Рахметовы, как теперь стало ясно, знают, кто убийца, наверняка. Хотя к чему она теперь, эта база? Дело они больше официально не ведут. А если неофициально, то все эти улики и доказательства имеют ценность лишь для них самих. Тут очевидно одно: только Небратских был знаком с Викой, остальные взошли на эту кошмарную сцену случайно.

Ещё один вопрос тревожил: связана ли как-то революционная блажь покойной с её смертью? Являлись ли два её любовника (вторым, как они выяснили по номеру телефона, оказался некто Владимир Яснов) частью бунтарской жизни и вольнодумных планов? Вовлекала она их? Перед тем, как на короткое время заснуть, он всматривался в фотографии Яснова, Небратских, в приятное лицо Майи Кривицкой, той девушки из РГГУ, с которой общался Туманов. Зачем генерал Родионов так явно намекал, отсылая его к «Бесам», что именно связь Вики с протестным кружком явилась причиной её смерти? Иван попробовал читать книгу, но быстро понял, что всю не успеет, а без этого смысла нет.

Пригодится ли им этот Яснов? Стоит к нему присмотреться? Допустим, Виктор узнал об интрижке Вики с Ясновым. Или что-то ещё открылось ему, пробудившее в нём душегуба?