Вольные повести и рассказы

– Студенческое содружество видно не только на нашей дискотеке, на праздничных вечерах, на собраниях, оно видно и на общественной работе. Здесь такая закономерность: кто от общественной работы не уклоняется, тот учится отлично и хорошо, в комфортном расположении духа; о кого спотыкаются, с кем самим ведут общественную работу, тот и учится слабо. Мы таких обработали ещё на первом курсе и уже забыли, кто они такие были, но знаем, что были… От малого к большему. Здесь и спираль и линейность. От дружбы к содружеству, от содружества к сотрудничеству, от сотрудничества к сплоченному коллективу и обществу. Мне кажется, не пройдя какого-то конца или отрезка линейки, нечего говорить о педагогике. Студент-индивидуалист – это индивидуалист-учитель, а последний – это наказание божье, то есть эгоист до мозга костей. Я не агитирую молодых ребят дружить, я излагаю наши студенческие традиции, которые, в конечном счёте, отражают традиции российских народов. Если ближе к себе, то наиболее ценится личная дружба. Случай настолько хорош, что я не могу не привести пример собственной дружбы. Мы дружим вчетвером. И у нас получилось то, чем восхищаются педагоги: один мордвин, другой чуваш, третий татарин, четвёртый русский. Все мои друзья сидят в президиуме. Никому не известно (разве что известно нашей доброй Марии Ивановне, коменданту, она знает всё), что наша четвёрка не только дневной отряд активистов, нет, мы четыре года ночная бригада подработчиков, мы меняем друг друга в ночные смены. Благодаря этому мы не испытываем финансовых затруднений, помогаем своим родителям, случается, даём взаймы своим братьям и сёстрам по общежитию. Хвалиться, так до конца… У нас у всех персональные компьютеры – покажите, ребята!..

(ККС): «Ну и трепач! Плакали наши буки… Ещё и показать заставил!»)

– Американский историк и писатель Адамс писал, что иметь в жизни одного друга – уже много, двоих – очень много, троих – вряд ли возможно. Могу я возразить Генри Бруксу Адамсу?… (Оживление.) Скажу откровенно без всякого пафоса. Нам, как друзьям, не только не тесно в одной комнате, в которой мы живём, нам и в братской могиле будет не тесно… (Аплодисменты. Смех.) Скажу больше. Мы не одни такие. Как бывший пограничник, я могу заявить: наш курс факультета, конечно, не погранотряд, но здесь много людей, из которых в любой момент можно собрать погранзаставу. (Аплодисменты.)

(ККА): «С заставой ловко вышло. Главное, не врет. Какой красавец. Видела бы его Красава!»)

– Только дружбе принадлежит заслуга формирования личности. Не середнячковой личности бирючка, а нормальной коммуникабельной личности, способной учить детей. Если, конечно, мы будем учить детей. Вуз делает всё, что от него зависит, а государство сводит на нет работу вуза. Только в России на бумаге выше всех стоит учитель, но только в России в раздаточной ведомости ниже всех стоит тот же учитель. Ну, подумайте сами: каждый из нас, четверых, за восемь ночей в охране (месячная норма дежурств) заколачивает более 500 долларов США. А преподавателям задерживают их жалкую ставку в те же 500 единиц, только нашими деревянными рублями. Когда-нибудь у государства прорежется зрение? Прошу прощения, я отвлекся от темы…

Личная дружба не должна забиваться в коллективчики, в кодлу, в бойкот, в оппозицию. Университет не то учреждение, где качают права. Стипендии даёт государство, а не ректор. Ректор даёт общежитие, с него и взятки гладки. В сущности, у нас других проблем нет, кроме учёбы. На этой почве зреет цеховая община студентов, а последняя благоприятствует личной дружбе. Прошу не осудить меня за нескромность и не заподозрить в приятельской конъюнктуре, я хочу выставить напоказ лучшего товарища всех студентов, студенческого вожака – Дубинина Любана. Любан стал вожаком с первого курса. Все лучшие качества студентов сосредоточены в нем. Он наш ровесник, но уже был старшиной роты спецназа и награждён боевым орденом Мужества. На груди у него орден Мужества – честь Родины, а сзади у него спина – щит Родины (аплодисменты). Порой мне кажется, что он не вожак, а вождь… Не тот вождь, который у нас на уме, то есть не вождь народов. А вождь своего рода. У него в роду есть старейшины, и какие старейшины! Но Любан уже готовый вождь рода вместе с его старейшинами. Я понятно сказал? Спасибо. Он будет выступать, и вы убедитесь в правоте моих слов. Я бы хотел, чтобы и в среде молодых студентов сложился вожак или вождь подобного плана и уровня. Даже пусть это будет девушка!..

В заключение я представляю себе некое торжество на пьедестале, где на бронзовой ступени стоит студент-товарищ, на серебряной ступени стоит студент-друг, а на золотой ступени стоят, обнявшись, товарищество и дружба студентов… Великий философ сказал: «Всё течёт, всё изменяется». А я продолжу мысль: «Но неизменными остаются любовь и дружба студентов». О любви нам расскажет друг всех студентов – Любан. Спасибо! (Аплодисменты.)