Вольные упражнения

Никто из девчонок не рискнул приблизиться к Тане. Бросая на неё опасливые взгляды, они по одной выходили из раздевалки.

Дождавшись, когда раздевалка опустеет, Таня подобрала трость и, кинув в сумку учебник, отправилась на следующий урок.

После этого случая прозвище «Задохлик» больше не звучало. Во всяком случае, Тане его слышать не доводилось. Некоторые ученицы десятого «б» стали её откровенно избегать и даже бояться. Они, видимо, и вправду стали считать, что с головой у Тани не всё в порядке.

Маша Шитикова тоже посчитала, что связываться с Серебряковой себе дороже. Она, продолжая нести свою высоту самой красивой и модной девчонки в классе, попросту отгородилась от Тани глухим забором, за который та, впрочем, пробиваться и не собиралась.

Федя Халиков и Шурик Пятнов долгое время оставались единственными во всём классе, кто по-настоящему дружил с Таней. И то дружили они с нею не как с девушкой, а по-приятельски, просто как с близким по духу товарищем. Взаимных чувств у них не возникало. Постепенно к их компании сам по себе присоединился ещё и Серёжка Блинков — паренёк тоже со шкодливым складом характера, с вечно нечесаной головой и озорным взглядом. Он был большим любителем вслух цитировать различные анекдоты, в том числе пошлые, и высказывать своё мнение во время уроков, когда его никто об этом ни просил. Таким образом, вокруг Тани, так уж получилось, собрались почти все заядлые дебоширы, хулиганы и двоечники десятого «б».

Как-то сложилось само собой, что дружба с ребятами у Тани ладилась куда лучше, чем с девчонками. Несомненно, причиной этому был боевой характер Тани. Характер лидера. Хотя сейчас она больше напоминала поверженного лидера. Слишком непростым оставалось её состояние, и потому проявить себя во всевозможных конкурсах и школьных соревнованиях Таня не имела возможности. А напоминать одноклассникам о своих былых спортивных заслугах Таня не хотела. Это были для неё слишком тяжёлые воспоминания. И зачем в очередной раз ворошить старое?

Девушек в классе больше всего интересовали разговоры о причёсках, моде, косметике и, конечно же, о мальчиках. Ни одну из этих тем Таня полноценно разделить с одноклассницами не могла. Предпочтения у неё были иные. Мода и косметика её, конечно, тоже интересовали, но в меньшей степени, чем других девчонок. Ей приходилось сейчас тратить силы не на внешнюю привлекательность, а на скорейшее выздоровление. Это было для Тани куда важнее, чем подведённые глаза, подкрашенные губы или модная причёска. Разговоров о мальчиках Таня вообще старалась избегать. Опыта у неё здесь не было никакого, если не считать безответные чувства к Алексею Панову. Ну о чём она могла поведать ещё? Во время занятий в спортивной школе о таких пустяках, как романы с мальчиками, даже думать не приходилось.

С ребятами, чья успеваемость была высокой, отношения у Тани тоже особенно не складывались. Более-менее ей удавалось общаться только с Борей Шлепаковым, которому она ещё в прошлом учебном году подарила японский калькулятор. Однако Шлепаков существовал на какой-то своей волне и мог подчас пройти мимо и даже не поздороваться. Впрочем, такое отношение у него наблюдалась не к одной Серебряковой, а к многим одноклассникам. Все отличники, как казалось Тане, ребята со странностями. Оно и не удивительно: показывать пример успеваемости сразу по всем на укам без исключения — тут волей-неволей крыша может поехать.

Таня вовсе не собиралась замыкаться в себе. На всяких собраниях и классных часах она присутствовала и почти всегда старалась высказать свою позицию по тому или иному вопросу. Не всегда уместными и удачными получались её выступления, но всё же это лучше, чем сидеть молча, делая вид, что жизнь класса тебя совершенно не касается. Всё-таки это был её коллектив. Удачный или неудачный — это уже вопрос второй. Коллектив был, и зарекомендовать себя в нём требовалось если уж не на лидирующей позиции, к чему стремилась Таня изначально, то уж точно не в хвосте болтаться. А для этого приходилось проявлять определённую активность. Чтобы про твоё существование не забывали.

Новая классная руководительница по своим методам работы с ребятами заметно отличалась от Елены Михайловны. И этого нельзя было не заметить. Она хорошо знала свой предмет, умела доносить его до учеников, но в остальном её отношения с классом оставляли желать лучшего. Ольга Станиславовна упорно делала ставку на различные собрания и классные часы, которые проходили в большинстве своём скучно и однообразно. Ни о каком более интересном способе совместного проведения времени Ольга Станиславовна и не помышляла. Ребята скучали, а она этого словно не замечала. Официальных бесед во время собраний, по её мнению, вполне хватало для того, чтобы изучить характер и потребности ребят в классе. А о том, чтобы собраться и всем вместе отметить чей-нибудь день рождения, или сходить всем классом на концерт, речи не шло. Никто из ребят даже не знал, когда у самой Ольги Станиславовны день рождения.