Вольные упражнения

— Более того, — продолжал Георгий Матвеевич. — Сложилось так, что ваша предшественница, которая была классным руководителем в девятом «б», куда пришла учиться Таня, не смогла найти с нею общего языка. Она буквально загнала девочку в угол своей тиранией, и в итоге та была доведена практически до состояния аффекта. Вы можете себе представить? — Георгий Матвеевич даже и в мыслях не мог допустить, что реально ситуация обстояла несколько иначе. — А ведь поначалу, когда Таня только пришла в класс, она подавала очень большие надежды, — Георгий Матвеевич вздохнул. — У неё сложный характер, я не спорю. Но если смотреть с другой стороны: перенести такие непростые события, тяжёлую травму, долгое лечение. Здесь, мне кажется, у любого человека начнутся проблемы с характером. Так что я прошу вас, Ольга Станиславовна, относитесь к девочке внимательнее. Всё-таки ей тяжело свыкнуться с тем состоянием, в котором она находится сейчас.

— Да, я всё поняла, Георгий Матвеевич, — кивнула учительница. — То, что вы рассказали, просто ужасно. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы Серебряковой было хорошо в классе.

— Ну вот и замечательно, — Георгий Матвеевич вновь улыбнулся. — Будем считать, что наш разговор прошёл продуктивно. А освобождение от физкультуры мы Тане сделаем. Согласно медицинским справкам, она вообще может быть освобождена от физкультуры на весь учебный год. И военруку подскажем, чтобы он не гонял её в противогазе по коридорам. В остальном, полагаю, проблем быть не должно.

— Спасибо за совет, Георгий Матвеевич, вы сообщили мне очень ценные сведения. Я могу идти?

— Чуть не забыл! — Георгий Матвеевич даже привстал из-за стола. Учительница остановилась у двери. — В прошлом у Серебряковой возник серьёзный конфликт с классной руководительницей по поводу школьной формы. Она призналась, что ей удобнее ходить в брюках, а предыдущая классная её пожелание устойчиво игнорировала. Мы с Валентиной Николаевной посоветовались и приняли решение, что Серебряковой в качестве исключения можно ходить на занятия в свободной форме. Так что этот нюанс мы оставляем в силе. Если она хочет ходить в брюках — пусть ход и т.

Ольга Станиславовна кивнула и скрылась за дверью. Снова устроившись за рабочим столом, Георгий Матвеевич принялся разбирать накопившиеся документы.

— Ну что там тебе директор сказал? — поинтересовался Халиков, когда Таня вернулась в класс.

— Ничего особенного, — ответила она с невозмутимым видом. — Меня действительно забыли вписать в список. Обещали всё исправить!

Последнюю фразу она нарочно сказала достаточно громко, чтобы могли слышать все ребята в классе без исключения.

— Ха! Теперь Валентину точно натянут! Чтобы внимательнее в следующий раз составляла документы, — воскликнул Пятнов и с ухмылкой посмотрел в сторону Шитиковой. — А ты иди умойся!

Шитикова сделала вид, что не расслышала его слов.

Так и потекли школьные будни. Уже на следующий день начались первые уроки и первые домашние задания. Тане пришлось внести изменения в свой режим дня, поскольку упражнения теперь приходилось чередовать с посещением школы и выполнением уроков. Количество свободного времени у неё резко сократилось. Но Тане был привычен такой расклад. Ощущая себя постоянно при деле, она уже не могла позволить себе впасть в депрессию, как с ней случалось летом. Различные печальные мысли она выгоняла из голо вы постоянной занятостью.

Первая неделя школьных занятий оказалась самой тяжелой. Слишком резкое увеличение нагрузки сказалось на состоянии здоровья незамедлительно. Спина у Тани начинала болеть уже на первых уроках, а ближе к окончанию занятий, казалось, уже разламывалась на части. Временами Таня даже начинала думать, что она и вправду поторопилась с идеей возвращения в школу. Возможно, мама всё же была права и Тане следовало заняться обучением на дому. Однако Таня гнала от себя эти сомнения и стойко терпела ежедневную боль в спине, которая подчас становилась просто невыносимой.