Валерий Гусев

Вольный стрелок

Часть I

ТЕНИ В ТУМАНЕ

Каждый вечер в горах зарождался туман и спускался к морю, клубясь среди камней, путаясь в ветвях. Совершенно тонули в нем свет и звуки, наглухо вязли мысли и чувства в студенистой неосязаемой мгле. И лишь скользили в ней чьи-то неясные тени, безмолвно враждебные, беспощадно одержимые только им известной целью…

– Сообщение от Ворона, шеф: Мещерский вышел на Серого.

– Неужели? Как кстати он отыскался.

– Не понял.

– Николай Иванович давно хотел с ним повидаться. В последний раз. Да и я бы не отказался.

– Опять не понял. Разве Бакс с ним встречался?

– Нет. И я – тоже.

– Теперь понял.

– Поручите Серого Русалке. Скажите от моего имени, что это тот человек, которого она ищет. Которого я ей обещал.

– И это понял.

– Вы иногда понятливы, Капитан. Контрольную группу из трех человек. Руководство акцией – Крутому.

– Не понял.

– Его можно потерять без ущерба для операции. Все, свободны.

Ну все, сказал себе Серый, теперь, стало быть, отдыхать. От спятивших жен и преданных любовниц, от злобных бандюков и кровавых вампиров, от верных врагов и коварных друзей. Злорадно вильнуть им всем хвостиком, шмыгнуть в норку, направить на вход пулеметный ствол и… спать. Три дня. А еще лучше – три года. И все забыть, все оставить далеким, долгим, путаным сном. И начать все сначала. Светло и чисто. В самом деле, сколько же можно, как говаривал дикий мальчик Маугли, почти безнаказанно «дергать Смерть за усы»? Все, все. Отдыхать, стало быть. Маленький южненький городок, затерянная в щедрой субтропической зелени окраина. Спереди – море, сзади – горы, между ними – скромный семейный отель с Серым в самой середке: второй этаж, окна – на все стороны. В любое можно вылететь и – хочешь – вплавь к турецкому берегу, хочешь – архаром по скалам. Только тебя и видели! И от бабки уйдешь и, стало быть, от дедки. Если все-таки разыщут. Свои или чужие. Впрочем, мне теперь все одинаково чужие. Не поймешь даже, кто чужей…

Все, все – спать. Зевок до желудка, израненное тело – в пижамку, усталую голову – на подушку, любимый пистолет, стало быть, под бочок…

Не дали-таки!

Где-то в самой мертвой точке – ночь еще не кончилась, утро не началось – приперлись…

Я проснулся еще до того, как он взялся за дверную ручку. Хотя шагов его по коридору не слышал, мягко он шел, как большая кошка. И когтями по паркету не шкрябал.

Нащупав пистолетную рукоятку, я толкнул пальцем флажок предохранителя.

Дверная ручка опустилась, уперлась было наивно, но легко хрустнула, будто с той стороны ее повернула не человеческая рука, а тупой безжалостный домкрат, тонны на три.

Дверь распахнулась – не резко, на испуг и неожиданность, не нагло, на «рас-плох», и не сторожко, с опаской, а спокойно, уверенно, будто приятель решил заглянуть с бутылочкой в кармане халата. Или девушка с первого этажа, из угловой комнаты. Такая вся из себя – не поймешь, что у нее лучше: попка, грудки, ножки или профессия. Две, стало быть, профессии, обе древнейшие. А может, даже и три. Потому как она меня еще и учить пыталась. Стилем «дельфин» плавать. Трудный стиль, надо сказать. Но красивый. Особенно когда плывет под водой стройная девушка. Кто видел, тот знает…

В комнате было темно. А стало еще темнее, когда на пороге беззвучно возникла глыба мрака. Колыхнулась, легко и плавно двинулась на меня.

Я не стал стрелять из-под одеяла, не стал торопиться, выстрелить всегда успею. Тем более что я первым никогда не стреляю: бывшему начальнику обещал, дурак. И слово твердо держу, потому что я ко всему еще и немного честный.

Да и мало ли кто зашел?.. Менты мои любимые, коллеги бывшие, так не входят. А враги мои неутомимые осторожничают. Чаще всего без пользы для себя, стало быть. Вдруг хорошего человека уложишь, переживай потом. Целых два дня. И одеяло жалко – семейное. Легкое, но уютное…

Он остановился у кровати.

– Вставай, – дальним громом прогремел из нутра темной глыбы голос с кавказским акцентом.

– Зачем? – спросил я с наивностью помянутой дверной ручки.

– Поедем.

– Куда? – Я сел в постели, не выпуская, однако, пистолета. Оно так спокойнее. Для окружающих.

– Узнаешь.

– Когда? – Я вытащил из-под одеяла правую руку, задумчиво почесал стволом «вальтера» свой седой висок, меченный бандитской пулей.

– Скоро.

– А на хрена?

– Надо.

Очень разговорчивое дитя гор. Прямо болтун какой-то.

– Кому надо-то?

– Все узнаешь. Вставай. Долго говорим.

И главное – содержательно.

– Я спать хочу.

– У нас поспишь.

– С кем?

– Сам.