Волошинов, Бахтин и лингвистика

Хронологически к данному тексту примыкает короткий набросок «Многоязычие как предпосылка развития романного слова» (157–158), относимый комментатором к савеловскому периоду. Здесь постоянные для Бахтина идеи полифонии связаны с одним из центральных понятий социолингвистики—многоязычием. Это понятие приобретает широкий смысл: не только как многоязычие в собственном смысле (редкое явление в художественном тексте), но и как «многоязычие в пределах расслоения данного национального языка» (157), ср. «Слово в романе». Сейчас такое понимание многоязычия в социолингвистике вполне обычно.

VI.2.3. Подготовительные материалы по речевым жанрам

В первые годы жизни в Саранске Бахтин, кажется, не занимался проблемами языка. Это были годы защиты диссертации о Рабле и долгого разбирательства его дела в ВАКе, потребовавшего и переработки диссертационного текста. В пятом томе собрания сочинений нет ни одного текста, датированного 1946–1950 гг. (материалы, связанные с Рабле, вынесены в другой, еще не вышедший из печати том).

К 1951 г. ситуация изменилась сразу в двух отношениях. Во-первых, весной 1950 г. завершилась переработка диссертации; несколько позже, летом 1952 г. Бахтин получит кандидатский диплом и окончательный отказ в присуждении докторской степени. Можно было заниматься другими проблемами. Во-вторых, в июне-августе 1950 г. появились публикации И. В. Сталина по языкознанию (см. о них в Экскурсе 4), резко изменившие обстановку в гуманитарных науках в стране, причем, как бы это ни показалось кому-то сейчас странным, в целом в положительную сторону. Были дезавуированы все осуществленные в 1948–1950 гг. марристами меры по борьбе с «менделистами-вейсманистами-морганистами» и «космополитами» в языкознании, на высшем уровне было заявлено о вредоносности «аракчеевского режима, созданного в языкознании» и необходимости в науке «борьбы мнений» и «свободы критики».[737] Закончилось господство марризма, была восстановлена в правах русская дореволюционная лингвистика. Возможность нормальной работы получили многие серьезные специалисты разных школ; достаточно назвать не раз упоминавшихся в этой книге В. В. Виноградова и П. С. Кузнецова. Ученые-лингвисты вдруг оказались в центре общественного внимания, чего у нас никогда не было ни до, ни после того. Разумеется, было и немало издержек. Это проявлялось не только в бесконечных славословиях «гению» вождя, но и в усилившейся критике «оскудения и маразма» современной западной науки. Подробнее об обстановке в советской науке о языке тех лет см..

[738]

До провинциальных городов вроде Саранска общая волна докатывалась в виде кампании, требовавшей развивать «сталинское учение о языке». 18 октября 1950 г. прошло обьединенное заседание кафедр русской и зарубежной литературы на тему «Труды И. В. Сталина и литература», где выступил и Бахтин. До нас дошло резюме его выступления, в котором, в частности, сказано о необходимости связей между литературоведением и лингвистикой, о проблеме жанра, неразрывно связанной с проблемой языка.[739]

В плане кафедры на 1951 г. указывалось, что М. М. Бахтин работает над проблемой «языка и стиля художественных произведений в свете языковедческих трудов И. В. Сталина… Xарактер работы методологический. Ее задача установить точное значение понятий языка и стиля литературных произведений на основе учения И. В. Сталина о языке».[740]

Общая направленность тематики задавалась сверху, но очевидно, что в заданных рамках ученый мог заявить о близкой ему самому проблематике. Тогда по вопросам языкознания стало возможным высказываться свободнее, чем по проблемам литературоведения или тем более философии. Появилась надежда дойти до читателя после неудачи с «Рабле». Как нередко бывает, все оказалось наоборот: «Рабле» вышел и стал знаменит при жизни автора, а лингвистические сочинения увидели свет намного позже и лишь посмертно.

Размышления над проблемами лингвистики вылились в многочисленные записи и наброски, относящиеся в основном к 1951–1953 гг. Их итогом стал связный текст «Проблема речевых жанров» (далее – РЖ), писавшийся в конце 1953 г. и в начале 1954 г. В переломные для страны годы ученый занимался именно лингвистикой. Л. А. Гого-тишвили оценивает РЖ (включая подготовительные материалы) как единственную работу Бахтина, выполненную «исключительно изнут ри лингвистики» (537). Это не совсем так, поскольку то же еще в большей степени можно сказать и о «Вопросах стилистики на уроках…», а также о, вероятно, не учтенном ее фрагменте «Язык и речь».