Волшебный дом

Ребенок простодушный, чейТак легок каждый вдох,В ком жизнь струится, как ручей,Что знать о смерти мог?Я встретил девочку, идяДорогой полевой.«Мне восемь», – молвило дитяС кудрявой головой.Одежда жалкая на ней,И диковатый вид.Но милый взгляд ее очейБыл кроток и открыт.«А сколько братьев и сестерВ твоей семье, мой свет?»Бросая удивленный взор,«Нас семь», – дала ответ.«И где ж они?» – «Двоих из насОтдали в край чужой,И двое на море сейчас.

А всех нас семь со мной.Сестра и брат лежат в тени —Земля укрыла их.И с мамой мы живем одниУ их могил родных».«Дитя мое, как может васБыть семеро с тобой,Коль двое на море сейчасИ два в дали чужой?»«Нас семь, – ответ ее был прост, —Сестра моя и брат,Едва войдешь ты на погост —Под деревом лежат».«Ты здесь резвишься, ангел мой,А им вовек не встать.Коль двое спят в земле сырой,То вас осталось пять».«В цветах живых могилы их.Шагов двенадцать к ним

От двери в дом, где мы живемИ их покой храним.Я часто там чулки вяжу,Себе одежку шью.И на земле близ них сижу,И песни им пою.А ясной летнею порой,По светлым вечерамБеру я мисочку с собойИ ужинаю там.Сначала Джейн ушла от нас.Стонала день и ночь.Господь ее от боли спас,Как стало ей невмочь.Мы там играли – я и Джон,Где камень гробовойНад нею вырос, окруженУвядшею травой.Когда ж засыпал снег пути

И заблестел каток,Джон тоже должен был уйти:С сестрой он рядом лег».«Но если брат с сестрой в раю, —Вскричал я, – сколько ж вас?»Она в ответ на речь мою:«Нас семеро сейчас!»«Их нет, увы! Они мертвы!На небесах их дом!»Она ж по-прежнему: «Нас семь!» —Меня не слушая совсем,Стояла на своем.

Строки, написанные раннею весной

В прозрачной роще в день весеннийЯ слушал многозвучный шум.И радость светлых размышленийСменялась грустью мрачных дум.Все, что природа сотворила,Жило в ладу с моей душой.

Но что, – подумал я уныло, —Что сделал человек с собой?Средь примул, полных ликованья,Барвинок нежный вил венок.От своего благоуханьяБлаженствовал любой цветок.И, наблюдая птиц круженье, —Хоть и не мог их мыслей знать, —Я верил: каждое движеньеДля них – восторг и благодать.И ветки ветра дуновеньеЛовили веером своим.Я не испытывал сомненья,Что это было в радость им.И коль уверенность моя —Не наваждение пустое,Так что, – с тоскою думал я, —Что сделал человек с собою?

Странствующий старик. Покой и умирание

Зарисовка