Волшебный сундучок

Схватила она ореховую палку, которой собиралась воров да мышей отгонять, и как размахнется! Только на беду ударила толстуха Трине кувшин с медом, ведь он на полке над кроватью стоял. Разбила кувшин, и разлетелись черепки во все стороны, а весь мед на пол вылился.

— Вот тебе и гусь с гусенком! — сказал Гейнц. — И пасти их не надо. Повезло, однако, что кувшин мне на голову не свалился. Радуйся!

И вдруг увидел он в одном черепке остаток меда, потянулся за ним и говорит веселый да довольный:

— Полакомлюсь-ка я остатком меда — и на боковую. После такого переполоха и отдохнуть не грех. Беды не будет, коли я нынче чуть попозже встану. День-то куда какой длинный!

— Да, — отвечает толстуха Трине. — Спи, все равно спешить некуда!

Что же дальше с этими двумя лентяями сталось? Да ничего особенного. Работать они не желали, день-деньской спали да отдыхали. Проели они все, что у них было, а потом с протянутой рукой по миру пошли.

Иные же толкуют, будто до того они оба от безделья растолстели, что в свиней превратились. Ходят по двору да хрюкают:

— Хрю-хрю, работать не хочу! Хрю-хрю, поваляться в луже хочу!

Таинственное подземелье

ил-был в давние времена кузнец, и служил у него в подмастерьях бедный сирота. Бранил его кузнец чуть не каждый день: то не так, это не так. Потом и вовсе от места отказал и прогнал со двора.

— Собирай свои пожитки и убирайся! Ты мне больше не нужен!

Подмастерье ни слова хозяину не сказал: знал, что с кузнецом не поспоришь. Собрал он после обеда все свои немудреные пожитки, а когда с узелком из дому выходил, увидел, что перед кузницей шпага лежит. Шпагу эту кузнец одному солдату чинил. Не понравилась солдату его работа, и бросил служивый шпагу. Думает подмастерье: «Чего она тут зря валяется? Возьму-ка я ее с собой, шпага всегда пригодится»…

Взял он шпагу, пошел по белу свету бродить, ходит и спрашивает:

— Нет ли работы?

Но работы нигде не было. А если добрые люди на пути не встречались, то и с пустым кошельком да на голодный желудок шел.

Вот однажды, когда подмастерье снова про работу спрашивал, указали ему люди графский замок на горе и сказали:

— Попробуй туда сходить. Пастух им требуется. Авось счастье тебе улыбнется. Только знай, не очень сладко пастухам в том замке живется. Выгон на горе заколдованный, и никто графское стадо пасти не берется…

Не стал подмастерье больше слушать, пошел к графу в пастухи наниматься. Принял его граф ласково и рассказал, что на горном выгоне у него будто бы привидения водятся и многие пастухи от службы отказались.

— Коли ты ко мне в пастухи наймешься, — говорит, — я тебя щедро отблагодарю. Только смотри, гляди в оба, скотину на заколдованный выгон не пускай! Пусть рядом на лугу пасется.

— Ладно, — соглашается подмастерье, — пойду в пастухи.

Уговорились с графом о плате, и на другой день погнал подмастерье в первый раз стадо на пастбище. Пошел с ним слуга и показал тот луг, где можно скотину пасти. А дальше уже заколдованный выгон начинался! Непривычное дело для подмастерья — коров пасти: одна налево бежит, другая — направо, знай поспевай за ними. В беготне день быстро пролетел; к вечеру умаялся пастух так, что еле ноги волочил.

На другой день — не лучше того. Не захотела скотина на лугу пастись: трава там низкая, жесткая — и попыталась украдкой на заколдованный выгон перебежать, где трава высокая да сочная. Только и дела теперь у пастуха скотину на заколдованный выгон не пускать. День-деньской метался он с одного края пастбища на другой и к вечеру совсем с ног сбился. И думает: «Да, ничего себе работенка! У кузнеца тоже ремесло не из легких, но уж лучше день и ночь по наковальне молотом стучать, чем в таком месте скотину пасти». На ночь глядя, собрал пастух стадо и домой погнал. Рад-радехонек до постели добраться и отдохнуть.

На третий день все было так же. На четвертый, когда пастух за скотиной набегался, надоело ему все до смерти, и подумал он: «Ну что такого на том выгоне? Трава там густая, никого не видно. Пущу-ка я туда голодную скотину. Наедятся коровы досыта, сами назад прибегут!» Только пастух кнут в сторону отложил, как все стадо на заколдованный выгон перебежало. Не успел оглянуться, как коровы уже в высокой траве пасутся, а потом одна за другой на землю улеглись; быстро на тучном пастбище наелись!

Растянулся и пастух на солнышке, делом занялся: из дерева дудочку вырезал.

Вдруг загремели, зазвенели бубенчики да колокольчики. Оглянулся пастух, видит: бежит стадо, а за ним страшный дракон летит. Спрятался пастух за ближней сосной и шпагу свою вытащил. Пропустил он стадо мимо, но только страшный дракон к нему приблизился, замахнулся пастух и одним ударом дракону голову отсек. Грохнулось чудище оземь, так что все вокруг задрожало.

Поглядел пастух на дракона и видит: на шее у него железный ключик привязан. Взял ключик, в надежный тайник спрятал. Дракона же в пропасть сбросил, чтобы никто о нем не узнал.

Пригнал пастух стадо домой, запер в хлев, сам спать улегся и никому про дракона ни словечком не обмолвился.