Волшебный витраж

Он деликатно отодвинул Шона в сторону и поглядел, что делается внутри сарайчика. Там сильно пахло мокрой пылью: Шон как раз отмывал одну из резных панелей и дошел до половины.

– Когда просохнут, можно их отлично отполировать мастикой, – сказал Шон и показал на большую жестяную банку с этикеткой «Лучшая мастика с натуральным воском». – Тетушка и тряпки мне для этого дала. А вот там… – Он показал на потолочное окно, все завешенное фестонами паутины. – Там лучше Гройль.

– Как? Разве он сюда поместится? – спросил Эндрю.

Шон улыбнулся.

– Он этак скукоживается, – ответил он. – Может сделаться меньше, если хочет. Но тогда становится очень тяжелый.

– Ого, – сказал Эндрю, а про себя подумал: век живи, век учись. – Отлично. У вас с Гройлем отлично получается, Шон. Продолжайте в том же духе.

Он вернулся в кабинет и включил компьютер. Перебрал материалы для базы данных. Аккуратно разложил на пюпитре все свои убористо исписанные листки с заметками. А потом сел, уставившись в экран, и стал думать не о книге, а о двойниках. Откуда они берутся и почему? Почему мистер Браун категорически против них? Почему он обвинял Эндрю в том, что тот не предотвратил их появление? Будто Эндрю мог это сделать! Шон родился за много лет до того, как Эндрю вернулся в Мелстон. Чем больше Эндрю об этом размышлял, тем отчетливее понимал: если он хочет поквитаться с мистером Брауном за его вежливо-хамские распоряжения, надо, наоборот, поощрять появление двойников. Знать бы только как.

Час спустя, когда вошла Стейси с картонной коробкой в руках, Эндрю по-прежнему глядел в экран, где уже давно появилась заставка с головокружительными цветными узорами.

– Ваш дедушка написал сам себе тысячу напоминаний, не меньше, – сказала Стейси. – Те, которые мне попались, я рассортировала, думаю, вам стоит их проглядеть. По-моему, среди них попадаются важные, но для меня они полная загадка.

– Поставьте в угол, – попросил Эндрю. – Я потом посмотрю.

Он с удовольствием глядел, как Стейси несет коробку в свободный угол и ставит там на пол. Да, в коротком зеленом платье она выглядела просто восхитительно.

– Кстати, – сказала Стейси, – Эйдан вышел пройтись, бедняжка. В одной коробке, как оказалось, половина писем – от его бабушки. Он очень огорчился. Думаю, он хочет немного побыть один, вы же понимаете.

Эндрю кивнул. Его родители умерли, когда он заканчивал университет. Он знал, каково это. И вздохнул:

– Покажите мне и эти письма тоже, хорошо?

– Я сейчас разложу их по датам, – сказала Стейси. – А то их просто высыпали в коробку, они все перемешались.

Она двинулась к двери, и тут Эндрю спросил:

– Вам не попадалась сложенная бумага с черной сургучной печатью?

– Нет, – ответила Стейси. – А она важная?

– Очень. Кажется, – сказал Эндрю. – Если найдете, сразу дайте мне посмотреть.

– Ясно, – кивнула Стейси. – Значит, первым делом поищу черную печать.

– Да, Стейси, и еще, – сказал Эндрю. Стейси остановилась, взявшись за дверную ручку. – Что вы знаете о двойниках в Мелстоне?

– Почти ничего, – отозвалась Стейси. – Однако в записках вашего дедушки они упоминаются довольно часто. Похоже, у него вышел из-за них крупный спор с мистером Брауном – тем, из усадьбы. Видимо, они имеют какое-то отношение к колдовской силе. Может быть, папа знает. Спросите у него.

– Спрошу, – сказал Эндрю. – Он сегодня заедет, как вы думаете? – Однако последние слова были обращены к закрытой двери – Стейси уже ушла. Эндрю вздохнул и пощелкал по клавишам, прогоняя заставку. За работу!

Зазвонил телефон.

Это была секретарша адвоката – и она еще раз объяснила, что миссис Баррингтон-Сток в отъезде, вернется только через месяц и тогда обязательно с ним свяжется.

– Через месяц! Толку-то? – спросил Эндрю у пустого кабинета. – Я-то хочу поставить мистера Брауна на место прямо сейчас!

Он вернулся к компьютеру – на экране снова мельтешила заставка. И уже хотел ее убрать, когда в дверь сунулась миссис Сток.

– Опять та женщина, – сообщила она. – На этот раз на крыльце, вас спрашивает.

– Какая женщина? – не понял Эндрю.

– Да вчерашняя, та, что тут в окна глядела, – отвечала миссис Сток. – Прическу сделала другую, но на самом деле она. Думала, я ее по походке не узнаю, – во дает! Я сказала ждать на улице. Подозрительная она какая-то.

Эндрю со вздохом поднялся и пошел к входной двери.

На крыльце стояла и свирепо глядела на него исподлобья незнакомая толстуха. На толстухе было что-то вроде формы. Но главное, что бросилось Эндрю в глаза, – толстуха была поразительно похожа на сестру миссис Сток Трикси, только если представить себе Трикси распаренную, злющую и сильно пахнущую потом.

– Это вы тут главный? – осведомилась она.

– Да, я владелец этого дома, – осторожно ответил Эндрю.