Волшебство на один укус

Дверь огромной холодильной камеры открылась, и оттуда вышел прапрапрадедушка Роз, Балтазар. В руках он держал массивную банку из толстого синего стекла, обмотанную мелкой проволочной сеткой. Изнутри доносился звук, похожий на одновременное жужжание десяти тысяч электрических зубных щеток.

– Готовы? – спросил Балтазар.

Кивнув, Парди сказала:

– Выпускай пчел.

Балтазар поставил банку на пол в центре кухни и открыл крышку. Пчелиный рой, вырвавшийся на свободу, напоминал колышущееся облако черно-желтого дыма, огромное и жуткое.

– Узрите же Грозный рой Тубертина! – провозгласил Балтазар и схватился за бороду.

– Эти печенья-пуговки называются «Не ваша забота», – перекрикивая гудение, объяснила Парди. – Тот, кто съест «пуговку», пропитанную ядом пчелы из Грозного роя Тубертина, перестанет лезть в чужие дела и приставать с расспросами. Первыми этим печеньем накормили монахов-траппистов[6]. До того рокового дня трапписты болтали без умолку, ля-ля да ля-ля, а как только отведали волшебной выпечки, сразу принесли обет молчания – первыми в истории монашеских орденов. – Парди достала из кармана фартука смешную пищалку-казу[7]. – Смотрите!

Она поднесла пищалку к губам и заиграла ритмичное танго. Пчелиный рой на миг повис в воздухе, а после насекомые заметались по кухне, пока каждая пчела не опустилась на свою шоколадную «пуговку» и с готовностью не устремила на Парди внимательный взгляд. Роз почувствовала ровную вибрацию сотен трепещущих крылышек.

Парди выдула следующие ноты мелодии, и все триста пчел как по команде вонзили жала в шоколадные кругляши. Затем жужжание сделалось тише, пчелы будто разом вздохнули, отвели глаза от лица Парди и цепочкой потянулись обратно в банку. Балтазар захлопнул крышку.

Тим и Алфи выбрались из-под стола в кухонном уголке и с облегчением перевели дух.

– Фу, – поморщился Алфи. Роз заметила на полу и стенах капли вязкой желтой массы. Алфи мазнул одну каплю пальцем. – Они нам тут все заляпали!

Балтазар поскреб лысую голову, и на подушечке его пальца осталась такая же липкая капля. Облизав палец, старик буркнул:

– Это мед.

Парди и Роз один за другим поставили все противни с ужаленными шоколадными «пуговками» в духовки, а несколько минут спустя переложили еще горячее печенье на подносы, и вскоре Тим с Алфи уже раздавали волшебные «пуговки» возбужденной толпе фотографов и репортеров.

Стоило одному из репортеров откусить кусочек печенья, как глаза его вспыхивали тем же золотом, каким отливало мохнатое тельце пчелы, и он торопливо удалялся с лужайки. Буквально через десять минут задний двор очистился: люди, съемочные камеры, микрофоны на штангах, лампы-вспышки – все исчезло.

Тим и Алфи вернулись в дом с пустыми подносами. Волосы Тима, которые он с поездки в Париж обильно покрывал гелем и укладывал в высокие торчащие шипы, поникли и стали напоминать обвисшие водоросли. На лбу у Алфи алел след от удара.

– Меня треснули микрофоном! – пожаловался Алфи. – Не люди, а звери какие-то. Просто звери!

– Вот что было приклеено к парадной двери. – Тим показал оранжевую листовку. – Такие же налеплены на все стены. – В уголках листка виднелись остатки скотча.

Парди взяла листовку и зачитала вслух:

– «По указу Федерального бюро предпринимательства и в соответствии с законом № ХК-213 данное предприятие подлежит НЕМЕДЛЕННОМУ ЗАКРЫТИЮ…»

– И что, у них есть такое право? – растерянно спросил Алфи. – Разве они не должны сперва поговорить с нами?

– Надо же, а мы только-только развернулись, – с досадой пробормотал Тим. – Кэти Перри заказала торт!

Сдвинув брови, Парди продолжала:

– «…Согласно Федеральному закону о мелких хлебопекарных предприятиях, все пекарни с численностью персонала менее тысячи человек обязаны немедленно прекратить деятельность и пройти процедуру ликвидации. Крупные хлебопекарные предприятия по всей стране терпят убытки в связи с необоснованными преимуществами мелких семейных пекарен. С этого дня Вам предписано закрыть заведение. Производство выпечки с целью извлечения прибыли категорически запрещается. Нарушители будут привлечены к суровой ответственности».

Роз сглотнула. В голень ей ткнулось что-то мягкое. Девочка опустила глаза – это был Гус.

– А я ведь говорил, будь осторожна. – Кот потерся о ее ноги. – Что случайно пожелается, то взаправду и сбывается!

Глава 1

Кот в мешке

Ровно двадцать семь дней спустя Роз проснулась и обнаружила, что в спальне тепло и сухо, точь-в-точь как в носке, вынутом из сушилки.

Двадцать семь дней она просыпалась в холодном доме: духовки выключены, жалюзи на фасадных окнах опущены, пекарня закрыта. Двадцать семь дней мучительной вины за то, что она, Розмарин Чудс, одним бездумным желанием навлекла на весь город стынь.