Волшебство на один укус

– …Раздавать выпечку бесплатно! – закончил за брата Алфи.

Тим схватился за голову – осторожно, чтобы не примять шипы.

– Ушам своим не верю, – прошептал он. – Так мы никогда не разбогатеем!

– Именно это я и предлагаю – раздавать выпечку бесплатно, – решительно выразилась Парди. – Прибыль для нас не главное. Мы нужны нашему городу!

Алфи театрально застонал. Альберт с улыбкой сложил письмо.

– Мы не можем себе позволить раздавать выпечку постоянно, – продолжала Парди, – но попытаться стоит, по крайней мере, до тех пор, пока не придумаем, как обойти этот нелепый закон.

– Уверен, это происки Лили. – Балтазар вышел из-за стола и, почесывая бороду, принялся мерить шагами кухню. – Не забывайте, она так и не вернула «Апокрифы[8] Альбатроса». Ставлю буханку бананового хлеба «Выдай правду» на то, что Лили использует жуткие рецепты из этой брошюрки, чтобы посеять хаос в правительстве. Надо было мне уничтожить эти листки еще тогда, в 1972-м.

Прапрапрадедушка Роз частенько напоминал родным о рисках, связанных с «Апокрифами Альбатроса» – сборником особо вредных и опасных рецептов, которые много веков назад изложил предок Чудсов, считавшийся в семье паршивой овцой. До недавнего времени «Апокрифы» хранились в тайной нише на заднике обложки Поваренной книги Чудсов, но после того, как Лили проиграла на «Гала де Гато Гран» и вернула Книгу, «Апокрифов» на месте уже не было.

– Мы не можем этого утверждать, – возразил Альберт, хотя, по мнению Роз, его слова прозвучали так, словно он пытался убедить не Балтазара, а самого себя.

Старик в ответ лишь недоверчиво хмыкнул.

– Да какая разница? – воскликнул Тим. – Решить наши проблемы проще простого! Достаточно Роз сняться в рекламе кэкиксов от Кэти Киган, и безбедная жизнь на Таити нам всем обеспечена. Можно навсегда забыть о выпечке. За нас будут печь другие! – Он и Алфи дали друг другу «пять».

– Речь не о деньгах, Тимьян. – Парди отвесила старшему сыну шутливый подзатыльник. – Речь о жителях нашего города. Люди нуждаются в нас, а мы – в них. Выпечка – это наша сверхзадача.

– Кроме того, – подхватил Альберт, – это пока еще в наших силах. Мы всегда старались экономить и откладывать что-то на экстренный случай. Нынешняя ситуация – самый что ни на есть экстренный случай в истории Горести-Фолз.

В глубине души Роз вспыхнула крошечная искра – огонек надежды, желание сотворить добро единственным известным ей способом.

– Как будем действовать? – спросила она маму.

Парди улыбнулась, и Роз почувствовала, как тоска последних двадцати семи дней развеивается, словно туман на восходе солнца.

– Пекарня «Следуй за чудом» уходит в подполье! – объявила Парди. – Весь день и всю ночь будем печь, а начиная с завтрашнего утра будем развозить по городу пироги, торты и маффины. Жители Горести-Фолз поддержали нас в трудные времена, когда мы лишились Книги, теперь наш долг – поддержать их.

Альберт торжественно разорвал официальное письмо надвое.

– Это лучшая идея из всех, что я слышал, – сказал он.

Парди пересадила Лик на колени к отцу, поднялась и стала расхаживать взад-вперед по тесной кухне.

– Чип возьмет на себя закупку продуктов. – Она посмотрела на своего крепкого помощника. – Альберт, будь добр, составь список всех волшебных ингредиентов. – Гордо вздернув подбородок, Парди добавила: – Нас не сломить!

– Я помогу, мама, – сказала Роз, радуясь возможности отменить свое бездумное желание и впервые за целый месяц насладиться любимым делом. Никаких фото– и видеосъемок, никаких репортеров, только три поколения Чудсов, занятых тем, что всегда удавалось им лучше всего, – кухонным волшебством.

Часы показывали три часа ночи. Воздух на кухне был плотный, как виноградный джем. Роз разбила красное яйцо маскового неразлучника в миску с тестом для кабачковых маффинов, предназначенных для мистера Бэсстола и миссис Бэсстол-Репей – пожилых супругов, которые в отсутствие волшебной выпечки Чудсов опять стали стесняться друг друга.

– Мама, смотри, – сказала Роз. После добавления яйца тесто начало густеть, шипеть и стрелять в воздух маленькими сердечками из муки.

Парди, однако, ее не услышала: она вмешивала в заварной крем громкий крик малайзийского тукана удачи. Этим кремом она начинила «Хоральные профитроли» для участников городского хора Горести-Фолз, чьи голоса без волшебных профитролей звучали тихо и слабо.

– Что-что, солнышко? – переспросила Парди.

– Ладно, не важно, – ответила Роз и продолжила месить тесто.

Балтазар тем временем выпустил взгляд средневекового Третьего Ока в сливочную помадку «Отцы и дочери» для мистера Борзини и его дочки Линдси – благодаря помадке они лучше понимали друг друга.

– Никогда не смотри Третьему Оку прямо… в глаз, – предостерег Балтазар прапраправнучку, – если не хочешь ослепнуть.

«Взять на заметку, – подумала Роз. – Не ослепнуть».

Семья трудилась вот уже шестнадцать часов, а список выпечки, составленный Парди, уменьшился только наполовину.