Ворон. Подлинная история лорда Северуса Тобиаса Снейп-Принц.

Авроры и комиссии так ничего и не нашли в Хогвартсе, как впрочем и в Хогсмите. Владельцы всех кафе, пабов, баров, магазинов, магазинчиков были замучены постоянными проверками. Надо заметить, эти проверки их столь напугали, что еще пару месяцев даже сливочное пиво, в котором алкоголя меньше чем в свежем виноградном соке, они продавали с явной неохотой.

Тело Петтигрю передали родным. Мародеров отпустили на похороны. В Хогвартсе объявили трехдневный траур. На этом все собственно и закончилось. Гибель Петтигрю посчитали несчастным случаем. А те, кто думал иначе, держали свои мысли при себе.

Где-то через полторы недели авроры и комиссия министерства убрались. Ищейки от совета попечителей все еще крутились в школе, изводя Дамблдора мелкими придирками, но завтра должны были убыть и они.

Я все это время вел себя как ни в чем не бывало. Собственно, это было не трудно. Состроить скорбную мину и произнести что-нибудь типа «пусть мы нередко ссорились, но никто не заслужил такой смерти» — это я умею. Научился. И учителя были что надо. Да и Лили такое мое «великодушие» нравилось. Какая она все же наивная. Легко прощать только мертвых врагов.

От размышлений меня отвлек появившийся из-за книжных стеллажей Люциус Малфой.

— Ты как всегда окопался в библиотеке, Северус. Эванс, — мне он адресовал легкую улыбку, Лили же достался только холодный кивок.

— Добрый день Люциус, — кивнул я, помахивая пером. Несмотря на внешнее равнодушие, внутренне я весьма насторожился. Появление в школе Люциуса просто не могло быть случайностью.

— Я пойду, — заторопилась Лили, сгребая со стола свои вещи. Малфоя она недолюбливала еще с тех времен, когда мы только пришли в Хогвартс.

— Вижу, ты по-прежнему тесно общаешься с этой… маглорожденной, — сказал Люциус, когда Лили покинула библиотеку. Слово «маглорожденной» он произнес столь насмешливо-иронично, что и тупой бы понял, что под ним подразумевалось гораздо более грубое — грязнокровка. Люциус всегда умел оскорблять не оскорбляя. Это его особый талант.

— Не вижу в этом ничего зазорного. Она хороший друг.

— Только друг? — он иронично вздернул бровь. — Или нечто большее?

Да, в проницательности моему «старому приятелю» тоже не откажешь. В этом плане он мог бы поспорить даже с Темным лордом.

— Возможно, что и нечто большие, — равнодушно пожал плечами я. — Лили красивая девушка.

— Да, но у тебя теперь есть долг перед своим родом. Эванс тебе не пара.

— А кто говорит о браке? — я холодно улыбнулся. — Одно другому не мешает. Не так ли Люциус?

Кажется, мне удалось его слегка смутить. Этот Люциус еще не разучился смущаться. Ну да, он был известным ветреником. И брак с Нарциссой ничуть его не исправил. Да и на чистоту крови при выборе любовниц Люциус мало обращал внимание.

— Прости. Это, в общем-то, не мое дело.

— И то верно, — кивнул я.

— Ты будешь на приеме у Лестрейнджей в эти выходные? — резко сменил тему Люциус.

Вот оно! Я знал, что появление Люциуса в Хогвартсе не его инициатива. Темному лорду понадобились глаза и уши в главной магической школе Британии. Нет, я уверен, что в стенах замка у него есть если не шпионы, вроде крысы, то последователи и сочувствующие среди учеников. Тот же Регулус Блэк. Но с Люциусом им не сравниться.

— Хм, боюсь, что меня никто не приглашал.

— Ты ошибаешься, — улыбнувшись, он протянул мне оформленную по всем правилам карточку приглашение. — Тебя будут очень ждать.

Намек был более чем понятен. Особняк Лестрейнджей сейчас можно смело называть особняком Темного лорда.

Похоже, Волди не терпится со мной пообщаться. Значит, моя закладка с тридцатью серебряниками сработала как должно. Я хорошо знаю двух своих учителей-врагов. Авроры на столь странное совпадение с монетами не обратили внимание. Ну да на то они и авроры. А вот Темный лорд сию мелкую деталь пропустить не мог. Так-то вряд ли бы его заинтересовал несчастный случай среди его шпионов в Хогвартсе. Одним больше, одним меньше. Но это был шпион возле «золотого мальчика» — Джеймса Поттера. И вот этот шпион умирает, а при нем находят тридцать серебряных монет — знак предательства. Бывают ли такие совпадения? Вот и Дамблдор с Волдемортом решат что нет, не бывают.

Я ничего не делаю просто так. Оставленные у Петтигрю монеты, это не мелкая месть или прихоть. Мстить мертвецам занятие вообще глупое. Расчет был прост, Волдеморт и Дамблдор вынуждены будут как-то отреагировать. Мне сложно предвидеть к каким выводам придет Дамблдор. Главное, чтобы он не связал смерть Петтигрю со мной. А вот Волди — это другое дело. Я догадываюсь, к каким выводам он пришел. И я знаю, кто поможет ему утвердиться в этих выводах.

А после беседы с Волдемортом, мне найдется, что рассказать Дамблдору. А то что-то старик про меня совсем забывать стал. Надеюсь, что и его мысли касательно Петтигрю мне удастся направить в нужную сторону.