Ворошиловград - Сталинград. Великий поход армии К.Е. Ворошилова от Луганска в Царицыну и героическая оборона Царицына

О сталинском стиле работы на фронтах гражданской войны, на чем должны все мы учиться и воспитываться, готовясь к будущим боям, товарищ К. Е. Ворошилов пишет: «Там, где было относительно спокойно и благополучно, где мы имели успехи, — там не было видно Сталина. Но там, где в силу целого ряда причин трещали красные армии, где контрреволюционные силы, развивая свои успехи, грозили самому существованию советской власти, где смятение и паника могли в любую минуту превратиться в беспомощность, катастрофу, — там появлялся товарищ Сталин. Он не спал ночей, он организовывал, он брал в свои твердые руки руководство, он ломал, был беспощаден и — создавал перелом, оздоровлял обстановку. Сам товарищ Сталин писал об этом в одном из писем в ЦК в 1919 г., говоря, что его «превращают в специалиста по чистке конюшен военного ведомства»[25].

Товарищ Сталин в телеграмме Ленину от 16 июля 1918 г. писал:

«Военрук Снесарев, по-моему, очень умело саботирует дело очищения линии Котельниково—Тихорецкая. Ввиду этого я решил лично выехать на фронт и познакомиться с положением. Взял с собой Зедина, командующего Ворошилова, броневой поезд, технический отряд и поехал. Полдня перестрелки с казаками дали нам возможность прочистить дорогу, исправить путь в четырех местах на расстоянии 15 верст. Все это удалось нам сделать вопреки Снесареву, который против ожидания также поехал на фронт, но держался от поезда на расстоянии двух станций и довольно деликатно старался расстроить дело. Таким образом, от ст. Гашунь нам удалось добраться до ст. Зимовники, южнее Котельниково. В результате двухнедельного пребывания на фронте убедился, что линию безусловно можно прочистить в короткий срок, если за броневым поездом двинуть 12-тысячную армию, стоящую под Гашуном и связанную по рукам и ногам распоряжениями Снесарева. Ввиду этого, я с Зединым и Ворошиловым решили предпринять некоторые шаги в разрез с распоряжениями Снесарева. Наше решение уже проводится в жизнь, и дорога в скором времени будет очищена, ибо снаряды и патроны имеются, а войска хотят драться. Теперь две просьбы к Вам, т. Ленин: первая — убрать Снесарева, который не в силах, не может, неспособен или не хочет вести войну с контрреволюцией, со своими земляками — казаками. Может быть он и хорош в войне с немцами, но в войне с контрреволюцией он — серьезный тормоз и если линия до сих пор не прочищена, — между прочим потому и даже главным образом потому, что Снесарев тормозил дело. Вторая просьба — дайте нам срочно штук восемь броневых автомобилей. Они могли бы возместить, компенсировать, повторяю — компенсировать численный недостаток и слабую организованность нашей пехоты.

Нарком Сталин»

Удостоверение на имя К. Е. Ворошилова, подписанное И. В. Сталиным

На этой телеграмме товарищ ЛЕНИН написал: «По моему согласиться со СТАЛИНЫМ».

Политическая и военная обстановка перед первым окружением Царицына была чрезвычайно сложной и напряженной. В этой обстановке товарищам Сталину и Ворошилову приходилось решать стратегические задачи обороны не только Царицына, но и всего юга и юго-востока Советской России от нашествия русских белогвардейцев и иноземных интервентов.

План белых

28 июня донской атаман генерал Краснов писал бывшему германскому кайзеру Вильгельму Кровавому, войска которого насильно захватили Советскую Украину и часть Донской области, следующее: «Прошу содействия присоединению по стратегическим соображениям городов Камышина и Царицына Саратовской губернии, города Воронежа и станции Лиски и Поворино»[26].

Вот о чем взывал к немецким захватчикам «защитник» земель войска Донского, фактически продавая их немецким юнкерам[27].

Обманывая основную середняцко-бедняцкую массу иногороднего крестьянства и казачества, казачья верхушка, кулаки, есаулы и атаманы на самозванном круге «Спасения Дона» постановили: «Для наилучшего обеспечения наших границ (читай: границ бывшей Донской области. — Ред.) Донская армия должна выдвинуться за пределы области, заняв города Царицын, Камышин, Балашов, Новохоперск, Калач в районах Саратовской и Воронежской губерний».

Так об этом пишет Краснов в своей пасквильной книжонке «Всевеликое войско Донское». И тут же он, бывший глава этого войска, которое в насмешку называлось не «всевеликим», а «всевеселым», добавляет: «И несмотря на всю свою силу почти самодержца, атаман чувствовал себя бессильным... Это значило в лучшем случае итти ради добычи, ради грабежа».

Грабеж был для белого казачества одним из стимулов войны.

За несколько дней до наступления на Царицын Мамонтов в приказе объявил белым казакам о том, что по занятии Царицына он предоставляет город на несколько дней в их распоряжение «на поток и разграбление».