Ворошиловград - Сталинград. Великий поход армии К.Е. Ворошилова от Луганска в Царицыну и героическая оборона Царицына

...Это наше предупреждение не первое, а Воен-Рев. Совет Республики, не давая нам обещанных боевых припасов и подводных лодок, упорно отмалчивается...»[46].

Троцкого совершенно не трогали эти тревожные предупреждения товарища Сталина. Для Троцкого Царицынский фронт являлся второстепенным фронтом.

Вместо принятия решительных мер по снабжению Царицына боеприпасами, Троцкий 3 октября прислал по телеграфу приказ о немедленном переезде товарища Сталина и других руководящих работников Царицынского фронта из Царицына в Козлов. Этот предательский приказ Троцкого отдавал фронт в руки бывшего генерала Сытина — чуждого нам человека, — а большевиков-ленинцев, — и прежде всего товарища Сталина, — отстранял от непосредственного руководства обороной Царицына.

Троцкому не удалось обезглавить руководство Царицынским фронтом, нуждами которого он все время преступно пренебрегал.

Товарищи Сталин и Ворошилов опротестовали его приказ перед Лениным и разоблачили в телеграмме Ленину от 3 октября 1918 г. преступную практику Троцкого. В этой телеграмме товарищи Сталин и Ворошилов писали:

«Мы получили телеграфный приказ Троцкого, копию которого и ответ на который Вы, должно быть, уже получили. Мы считаем, что приказ этот, писанный человеком, не имеющим никакого представления о Южном фронте, грозит отдать все дела фронта и революции на Юге в руки генерала Сытина, человека не только не нужного на фронте, но и не заслуживающего доверия и потому вредного. Губить фронт ради одного ненадежного генерала мы, конечно, не согласны. Троцкий может прикрываться фразой о дисциплине, но всякий поймет, что Троцкий не Военный Революционный Совет Республики, а приказ Троцкого не приказ Реввоенсовета Республики.

Приказы только в том случае имеют какой-нибудь смысл, если они опираются на учет сил и знакомство с делом. Отдать фронт в руки не заслуживающего доверия человека, как это делает Троцкий, значит попрать элементарное представление о пролетарской дисциплине и интересах революции, фронта. Ввиду этого мы, как члены партии, заявляем категорически, что выполнение приказов Троцкого считаем преступным, а угрозы Троцкого недостойными.

Необходимо обсудить в ЦК партии вопрос о поведении Троцкого, третирующего виднейших членов партии в угоду предателям из военных специалистов и в ущерб интересам фронта и революции. Поставить вопрос о недопустимости издания Троцким единоличных приказов, совершенно не считающихся с условиями места и времени и грозящих фронту развалом. Пересмотреть вопрос о военных специалистах из лагеря беспартийных контрреволюционеров.

Все эти вопросы мы предлагаем ЦК партии обсудить на первоочередном заседании, на которое в случае особенной надобности мы вышлем своего представителя»[47].

6 октября товарищ Сталин лично выехал в Москву к Ленину с докладом о положении на фронте.

На Царицынском фронте положение в то время все более и более осложнялось. Белые центр удара переносили на наш южный участок. 1 октября наши части оставили ст. Гнилоаксайскую. Противник от Ляпичева через слободу Громославскую стремился занять станцию Абганерово Владикавказской железной дороги. Этим маневром противник отрезал нашу Сальскую группу и намеревался обойти Царицын с юга.

Товарищ Сталин раскусил этот маневр белых. Для него стало ясно, что главный удар белые хотят нанести нам именно с юга у Сарепты, здесь перерезать Волгу, соединиться с астраханскими белоказаками и с фланга и тыла захватить Царицын. Об этом товарищ Сталин 6 октября с дороги в Москву сообщил товарищу Ворошилову, настойчиво рекомендуя закрепиться на южном участке и еще более усилить его.

И в самом деле, захватив станции Абганерово и Тингуту, белые, после ожесточенного сопротивления наших частей, 9 октября занимают ст. Тундутово (Червленая). Здесь ими выделяется ударная группа войск для обхода нашего левого фланга со стороны Волги.

Угроза белых отрезать Астрахань от Царицына становилась реальной. Свежие силы белых донских казаков, хорошо одетых, обильно спаиваемых водкой, яростно рвались к Царицыну, Краснов обещал отдать им Царицын на три дня на разграбление.

Решающие дни обороны Царицына (с 12 октября)

Атаман Краснов дал директиву своим генералам взять Царицын к 15 октября. Сил у него было вполне достаточно — 45 000 штыков и сабель плюс резерв пополнения, так называемая «Молодая армия», в 20 000 штыков и сабель. А главное — Донская армия была всем обеспечена, так как немцы продолжали ее снабжать.

Численный состав 10-й Красной армии на Царицынском фронте в середине октября 1918 г. не превышал 42 000 штыков; остальные части (Сальская группа, Стальная дивизия и др.), общей численностью 22 000 штыков, были вне Царицынского фронта. Надо также отметить, что у белых было очень важное преимущество в кавалерии: из 20 дивизий 12 было конных. Это позволяло им более свободно и быстро маневрировать. Среди наших частей под Царицыном не было ни одной конной дивизии.

Наступали решающие дни обороны Красного Царицына.