Восход Авроры

— Она не хотела навредить тебе, — говорю я. — Она лишь хотела пробудить то, что сокрыто внутри тебя.

Аврора поднимает глаза, и мое сердце начинает биться быстрее, как только наши взгляды встречаются.

— Эшварен, — шепчет она.

— Древние, — киваю я. — Каким-то образом они во всём этом замешаны. И ты часть всего этого, Аврора.

— Это безумие. — Она закрывает глаза, потирая виски, словно все еще ощущая боль. — Я всё видела. Даже не смотря на то, что не владела собой. Я словно…словно была вне своего тела. Наблюдала со стороны. Зила стреляет в меня, а ты..

Наши взгляды встречаются, и мое сердце пропускает удар. Я ожидаю упрека. Справедливо, принимая во внимание все те дрязги, что я развязал среди своих сотоварищей. Враг Внутри свернулся кольцом на груди. Тень моего отца снова за спиной.

— … Ты защитил меня, — произносит она.

Я моргаю. Мотаю головой.

— Нет. Я опозорил самого себя.

Тогда она смотрит на меня. На всего меня: с головы до самых ног.

— Я тебя не понимаю, Леголаз, — вздыхает она. — Я вообще тебя не понимаю. Сперва ты называешь меня обузой и полностью игноришь меня. Потом ты прорываешься через силовиков ЗСО, чтобы освободить меня из тюрьмы или даже дерешься с сотоварищами своего же отряда, чтобы защитить меня.

Она вздыхает и качает головой.

— В чём дело?

Я делаю глубокий вдох перед своим падением. Я знаю, как только я произнесу эти слова, их уже нельзя будет взять назад. Но я позволил зайти этому слишком далеко. Больше мне не вынести.

— Мне давно было пора поговорить с тобой об этом. Почему я так веду себя, когда ты рядом.

— Хочешь сказать, почему ты ведешь себя как полный осёл? — Уточняет она.

Несмотря на боль в груди, я ощущаю как губы кривятся в лёгкой улыбке, пока я подбираю правильные слова. Чтобы хоть что-то из всего этого имело смысл.

— Для всего на свете существует сила притяжения, Аврора, — наконец произношу я. — Не только для планет. Не только для звезд. Не только для клеток нашего тела, каждая сотворенная клетка оказывает гравитационное притяжение к объектам, что их окружают. И… это именно то, что я чувствую. К тебе.

Она слегка хмурится, глаза сияют в теплом свете. На мгновение, она выглядит настолько красивой, что у меня перехватывает дыхание. Но я должен успокоиться. Потому что если я не скажу это сейчас, боюсь, что никогда уже не скажу.

— Сильдрати называют это «Тягой», — произношу я. — Это инстинктивное… влечение, которое мы ощущаем. Элементарная связь. Как сила притяжения. Прежде я никогда не слышал, чтобы хоть кого-то из нашего народа Притягивал человек. Но…я чувствую это к тебе, Аврора.

Она открывает рот, словно хочет что-то сказать, но мои слова уже льются потоком.

— Я не хотел, чтобы остальные узнали. А без тебя итак хватало неприятностей. Я подумал, это всё из-за того, что ты уже видела меня прежде…мы теперь. обречены, или что-то вроде этого. — Я мотаю головой, ощущая себя полным дураком. — Поэтому я старался уберечь тебя от опасности, не позволяя узнать, что происходит. Я не хотел возлагать на тебя обязательства.

— Какие…какие обязательства? Если бы я была Сильдрати?

Между нами воцаряется молчание.

— Тяга — это связь между нашими жизнями, — наконец произношу я. — Брак.

Она проглатывает комок в горле. Очевидно, растеряв все слова.

— Не следовало позволять случиться этому, — вздыхаю я. — Не следовало ставить человека в такое положение. Это несправедливо по отношению к тебе и другим. И тебе не нужно делать этот выбор.

Я снова делаю глубокий вдох и киваю самому себе. Борясь с нахлынувшей тоской. Ощущая, как пропасть в груди становится настолько большой и глубокой, что я уже никогда не смогу выбраться оттуда.

Но так будет лучше.

— Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую к тебе, — говорю я. — Но я могу контролировать свои действия. Поэтому, как только мы узнаем правду о Триггере, звездной карте, я подам в отставку. Я слишком долго игнорировал войну моего народа. Я больше не могу стоять в стороне. Как только мы дойдем до конца этого пути, ты меня больше никогда не увидишь.

Тишина между нами широка и холодна, словно Пустота. На мгновение, я не могу вообразить конец всему этому. Но мой юниглас подает звуковой сигнал в тишине, заполняя бездонную пропасть и разрушая чары между нами.

— Кэл? — раздается по связи голос Тайлера. — Ты на связи?

Дотрагиваюсь до устройства у себя на поясе.

— Слушаю.

— Зила говорит, Аври очнулась?

Я смотрю в ее глаза, ощущая как боль врезается в сердце, словно клинок.

— Она очнулась.

— Думаю, вам двоим лучше прийти, и увидеть это.

— … Мы уже идём. — Я дотрагиваюсь до юнигласа, выключая передачу. Глядя на девушку, сидящую напротив себя в тысячах световых лет. Во рту привкус крови и пепла.

Что сказать, когда нет слов, чтобы описать то, что чувствуешь?

Что сделать, когда уже ничего не остается?

— Нам нужно идти, — говорю я. И, не говоря ни слова, она соскальзывает с кровати и выходит за дверь.

29

Кэт