Восхождение к власти: день гнева

И думая, что он подбодрил солдат, технолатник направился к своему заместителю, скрипя бронёй, которого от остальных солдат отличает только красная лента, повязанная на руке у плеча.

- Анджей, - воззвал к солдату мужчина. – Что ты можешь сказать об обстановке? Что нас ждёт?

- Господин Первоначальный крестоносец, нас окружают. Мы выбили противника из центра города, да, но он контратакует. Мы отбили вот уже три атаки. Пока что нам пришлось биться против обычных солдат, дронов и с малым количеством киберариев, но боюсь, что враг хочет подтянуть технику.

- А что там в полях?

- Попытка отрезать врага от города не увенчалась успехом. Мы взяли в мешок и артиллерийское окружение, но вот наши мотопехотные полки и стрелковые батальоны были остановлены бодрой контратакой. Танковые бригады столкнулись с противотанковыми командами и лазпушками, а также вражеской техникой. И пробиться к городу они не могут, в городе закрепились киберарии, и элитная пехота с ауксиляриями. Они сдерживают наступление. Мы остались одни.

- Сколько личного состава в строю?

- Девяносто процентов до сих пор в строю, а остальные десять выведены тяжёлыми ранениями. Если враг пустит в бой тяжёлую технику, будет тяжко.

- Но не невозможно, - тяжелым, как чугун, голосом вымолвил Аурон. – Нам нельзя отступать, ибо за нами Рейх и его победа. Если не сможем мы – никто не сможет, ибо с этой миссией совладать только нам одним возможно.

- Враг наступает! – кричит кто-то из солдат.

Аурон, взяв новые гранаты, снова направляется в горнило битвы, на наковальню войны, проскрежетав технодоспехами среди строя. Его тяжёлая, массивная фигура внушает чувство уверенности и храбрости от того, что сам великий «крестоносец» срежется рядом с ними.

Средь руин и укрытий к бою готовятся оставшиеся выжившие девяносто бойцов, а впереди ширятся вражьи орды. Сотни обычных солдат и дронов, зализав раны, сверкающей волной шагнули в новое наступление, под богопротивные распевы поганых гимнов Информократии, доносящихся изо ртов инфо-священников, идущих на острие атаки. Серое и хмурое небо, похожее на олицетворение всех печалей и скорбей, отливающее бетонной безликостью, разразилось дождём. Капли воды забили барабанной дробью по доспеху Аурона, а юбка с изображением белоснежного креста затрепеталась подобно боевому знамени.

Мужчина поднимает клинок над собой, взывая к подготовке, и тот сверкнул начищенным до зеркального блеска лезвием.

- Миномётчики, открыть огонь! – яро отдал приказ Аурон.

Миномётные расчёты ждали этого распоряжения. Три команы по одному орудию в шестьдесят миллиметров, в унисон дали залп. Через секунду с диким пронзительным свистом на плотный строй наступления, упали снаряды, разорвавшиеся в толпе с безумным рёвом войны. Щитовые силовые полям, сгенерированными посохами инфо-священников, бесполезно взвыли, пропустив мины. Кроваво-красные всполохи и трезвонящий металл наполнил пространство, тела разлетались в безумном налёте, детали осколками осели среди рядов. Сомкнутый строй тут же рассеялся и дал возможность для огня. Бойцы Рейха начали стрельбу, густым огнём терзая пространство и скашивая целые ряды противника. Вся площадь перерезалась яркими лучами, трассирующими дорожками и плевками горячей плазмы.

Аурон вытянул левую руку в которой сомкнут пистолет и первым выстрелом разорвал инфо-священника, разбросав его останки по стекло-плитке. Второй выстрел прикончил какого-то офицера. Но несмотря на потери противник, ведомый безумной волей, под религиозные вопли иерархов и хрипы умирающих, продолжает идти вперёд, ступая по плоти товарищей, переступая через корпуса дронов.

Неожиданно на поле боя появляется техника – лёгкие приполюсного вида танки, подъехавшие к площади и давшие совместный выстрел. Два ярких луча выжгли мешки с песком и прикончили слуг Рейха, попросту поджарив их до такой степени, что форма практически испарилась, а оружие стало оплавленным куском металла. В ответ на «банки» обрушился огневой удар – гранатомётчики «шаркнули» и три снаряда угодили прямиком в под башню. Машина разразилась салютом из огня и кусков рваного металла, которые разнесло в разные стороны. Второй танк попытался дать назад, но спустя пару секунд по нему ударила трофейная лазпушка – ослепительно-синий луч беззвучно вспыхнул и угас. «Машина» остановилась с колоссальным плавленым отверстием, а от самого корпуса повалил густой чёрный дым.

Внимание «крестоносца» отвлёк странный силуэт, и судьба танка его боле не интересует. Сквозь толпу врагов проходит фигура высотой в два с половиной метра, и по форме больше напоминающая худого атлетического человека. Под пеленой дождевой завесы его черты трудно различимы, но он стремительно приближается. В его руках сверкает нечто широкое и длинное, похожее на клинок. Аурон наугад делает выстрел, но неведомый противник лишь на секунду остановился и снова продолжил путь, обтекаемый шквалом снарядов и пуль.