Восхождение (СИ)

Итог поразил многих преподавателей. Константин являлся последователем старой школы художественной фотографии и поэтому сделал портреты в духе вечно живой классики. Не просто парадные, а с художественным замыслом, где ученые предстали истинными людьми науки.

С горящими глазами, в которых билась живая мысль. Ведь главное в портретной фотографии, это вовсе не установка света и нужных параметров в камере. Важно разговорить модель, достать из нутра позирующего человека его внутреннее «Я».

Естественно, для бывалого и пожившего человека, каковым являлся Маслов, это не было большой проблемой. Да и прошлый опыт ведения бизнеса сказался. Переговорщиком он был всегда отличным.

Профессура просто купилась на его показную молодость, и потому итог фотосессий оказался для них буквально сногсшибательным. В кабинет декана сбежались все преподаватели. С фотоснимков Маслова на них смотрели люди. Нет, не так! Люди, человечищи!

Профессор Мартынов с любопытством уставился на молодого протеже своих новосибирских знакомых и тут же во всеуслышание заявил, что этот портрет утащит к себе домой. На факультет сойдет, что попроще. Так и случился у них негласный договор. Теперь же, все это следовало закрепить ударной учебой. Профессия фотографа в этом мире все-таки котировалась намного меньше, чем представителя науки.

С Ягужинской был также заключен негласный договор, что он пока поработает по возможности и в свободное время. Ну так она сама и предложила ему работу. Хотя основные мероприятия все равно проходили по вечерам или в выходные. Так что совмещать пока получалось.

Но зато его жизнь заново обрела некий смысл и упорядоченность. Местным сложно понять, насколько они, дети СССР были сбиты с толку этим внезапным перемещением во времени и пространстве. У тебя менялось буквально все. И далеко не все смогли с этим смириться. И тем боле тогда нужно поддерживать связи и помогать друг другу.

Так что в одну из пятниц обязательно надо будет позвонить Степану Холмогорцеву. Он начал недавно заседать в комиссии Озэпе, где занимался оказанием помощи своим собратьям по «попаданию». Мало устроиться в этом мире, надо еще помочь остальным.

Глава 16 5 ноября 1976 года. Москва. Центральный клуб ОЗП

По случаю пятницы предпраздничного дня вестибюль клуба Общества Защиты Переселенцев был полон народа. Холмогорцев отстоял очередь в гардероб и сдал плащ. Затем некоторое время причесывал волосы возле зеркала, постоянно занятого женщинами. Пришел он в клуб пораньше, так получилось, потому никуда особо не торопился. И не сразу ощутил мощную длань на своем не менее могучем плече. Это кто, интересно, такой тут у нас сильный? Взгляд в зеркало позволил заметить улыбающееся лицо здоровенного великовозрастного охламона.

— Мишка, какими судьбами!

Холмогорцев тут же кинулся обнимать Михаила Сидорова, одного из первых попаданцев с кем он познакомился уже в этом мире семидесятых. И так парень здоровьем не обиженный, он за эти два года стал еще мощнее, забурел и плохо поддавался на извечную мужскую поигрушку — «Пожми товарищу руку». Правда, прическа сменилась, чуба уже не было, а на голове виднелась модная короткая стрижка с пышными золотистыми бакенбардами на висках.

— Можешь не стараться, я же на грузовиках работаю, постоянно что-то тягаю. Ты, Степ, гляжу также в хорошей форме. Чем занимаешься?

— Шаолинь осваиваю, шест кручу и всякое такое.

— Ого! Массовик-затейник. Ну ты всегда шустрым малым был, хоть и тихоня с виду. Ну что же, рад за тебя.

— Сам где пропадал все эти месяцы? Бляха, муха, мы же в большинстве своем как разбежались, так и не виделись, не знались. Здесь же ни соцсетей, ни Скайпа не существует.

Сидоров отошел на шаг и кивнул в сторону курилки. Степан уже привык, что в семидесятые курят везде и много. Но здесь курильщиков пока не было видно и можно было спокойно переговорить.

— Да я что? В деревне у родственников не глянулось, так что рванул на Севера по старой памяти. Мало мне было в прошлой жизни приключений.

— Не понравилось?

— Да ничего, народ простой, — Михаил усмехнулся, достав яркую пачку какого-то импорта, — даже чересчур. Это, может, у геологов романтика, но бывших зэка в тех краях полным-полно, отсюда и нравы.

— Нормальных людей нет, что ли?

— Почему? Много сейчас появляются, деньги же хорошие пошли. Но там нынче больше грамотные специалисты нужны. Я же, — Сидоров выпустил красивую струю дыма, — знаешь, в какой-то момент понял, что надоело мне баранку крутить. Закончилась вербовка и сразу ушел. Поехал на комсомольскую стройку, ГЭС строить, там все веселее! Кругом молодежь, жизнь какая-никакая общественная. Не все же деньгами меряется.